Ужина Славик не дождался, выпил две рюмки водки, заел черным хлебом с колбасой и внезапно сник. Пошатываясь, добрел до сортира. Вырвало. На лбу испарина, глаза слезятся.
Прополоскал рот в ванной, походкой робота дошел до спальни и упал на диван. Как мерзко-то, подумать только — никогда раньше настолько ахового состояния не было, а ведь и кости ломал, сотрясения мозга были, в армии подрался так, что полторы недели отлежал в госпитале. И ничего, как огурчик. Сегодня же просто хочется лечь и умереть. Причем как можно быстрее.
— Алёна Дмитриевна, не трогайте его пока, — внимательный Алавер, представленный данам как «фрийондс» и «приближенный ярла», поймал Алёну за руку. — Давайте посидим, поговорим, с ребятами поближе познакомите — люди оттуда мне интересны. Водочки выпьете?
— Разведите мне с кока-колой… Юрий, вы уверены, что со Славиком все в порядке?
Со Славиком было далеко не в порядке. Скажем прямо — отвратительно было. Славик окончательно уяснил, в какой немыслимый переплет он попал, и отдавал себе отчет в том, что вылезти из трясины не сумеет уже никогда. Не дадут. Не позволят. Аргусы, Грау, госбезопасность в виде гражданина (товарища?) майора, запросто способного ухайдакать здоровенного грузина и отобрать у него символ незалежности — всем им нужен разнесчастный Славик. Ладно бы эти, но ведь теперь и с той стороны в квартиру начали ходить как к себе домой! Что потребовалось Трюггви с Кетилем?
…Технологию быстрого перехода оттуда во время настоящее начинающий аргус успел получить от погибшего Гончарова, да и великих сложностей по большому счету в этом не было. Оказывается, сеть «червоточин» каким-то немыслимым образом сама настраивается на человека, хотя бы единожды пересекшего границу между эпохами, и способна пропустить его даже через запертые извне Двери. Здесь Дверь может быть закрыта на ключ, но если ты пройдешь между серым и красным валуном там, металл и дерево притвора не окажутся препятствием.
Здесь Дверь может быть закрыта на ключ, но если ты пройдешь между серым и красным валуном там, металл и дерево притвора не окажутся препятствием. Ну чисто старик Хоттабыч с его хождением сквозь стены.
Еще можно дать Двери «опознать» себя — несколько хитрых движений правой рукой, особым образом сложенные пальцы. Та самая «альтернативная энергетика», на которую реагирует структура точек перехода — Славик помнил, как в Альдейгьюборге Гончаров, он же Вигольв Сигурдсон, показывал Трюггви различные комбинации жестов и что-то объяснял вполголоса. Направленная биоэнергетика, так вроде он это называл?
Безусловно, с Трюггви-годи Славика теперь накрепко связали взаимные обязательства — считай, спасли жизни друг другу. Вначале Слейф-гасти избавил жреца даниров от клыков и когтей неведомого дикобраза-хелльдирра, а потом Трюггви сообразил, кто именно пленил незадачливого исследователя Мира-за-Дверью. Годи вполне хватило сбивчивого и путаного рассказа Сереги, переведенного на ютландский диалект Владимиром Платоновичем.
Выручать Славика они пошли вдвоем, пускай Гончаров и уверял, что справится в одиночку — Трюггви смертно оскорбился бы, не позволь старый Вигольв отправиться вместе с ним. Боги им благоволили, в устье Невы дождались корабля, шедшего на восток, к Ладоге, Трюггви подал аналог «сигнала бедствия» дымом — костер, в который подбрасываются сырые водоросли. Дрэки подошел к берегу. Оказалось, свои — даны, из Сэланда. Они как раз шли в Хольмгард, а хёвдинг был знаком с Трюггви еще по временам, когда дружина Рёрика не ушла навсегда в Гардарики…
Дальнейшее известно: Славика отыскали в Альдейгьюборге и вернули домой. Многое объяснилось, включая историю с дикобразом: Рёрик охотился на арконских разбойников, дневку устроили на реке и боги сами направили Трюггви к тропе, ведущей на поляну с валунами. Тогда и появился зверь…
— Никаких случайностей здесь быть не может, — твердо сказал Гончаров, обрисовав Славику историю совместного путешествия с Трюггви из Питера в Старую Ладогу. — Он годи, Дверь его позвала. Человек, не обладающий особым даром, не «слышащий богов», в те времена не мог стать жрецом — такая же история и с аргусами. У меня пятеро детей, передать наследство я вправе только четвертому сыну, ему сейчас девятнадцать — в отличие от остальных, он слышит и чувствует, как вибрирует ткань времени… Простите за патетику, Слава, но вы сами однажды различите эти звуки.
Славик боялся себе признаться, что постепенно начинает «слышать» Зов. Достаточно вспомнить поездку в Репино — по здравому размышлению выходило, что Дверь его позвала, приманила, сама показала дорогу к себе… Да нет же, ерунда! Электричка, распечатанная карта из Google-map, заснеженные тропинки.
И патрули. Много милицейских патрулей.
— …Мы обязаны связать события в Репино с активностью Двери, — объяснял Алавер во время беседы в кабинете 322 Большого Дома. — Три десятка человек, сгинувших в никуда на таком малом пространстве, в пригородной зоне? Это автоматически вызывает нехорошие подозрения! Ни одного тела не найдено, все как в прорубь канули. Нет свидетелей и очевидцев, наблюдательные дачные бабушки и дедушки только руками разводят — ничего не видели! Это не серийный маньяк, такие любят оставлять свидетельства своей бурной жизнедеятельности, наслаждаться славой и признанием газетчиков и телерепортеров. Это иное.