— Типа того. Девушка — переводчик, про Антонова ты не хуже меня знаешь. Слава, познакомься, это мой шеф. Звать — Николай Николаевич, без званий.
— Где оставили машину?
— Да вон стоит, на трассе…
— Проедем километр, не хочу обратно пешком тащиться, дорогу расчистили…
Зеленая «девятка» направилась по знакомому Славику пути, через Железнодорожную улицу к Большой Северной, направо. Над поселком мерцало яркое бело-голубое зарево, прожекторы, что ли, установили? Для чего?
Старухина дача осталась по правую руку и сзади, судя по всему, главные события разворачивались не возле самой Двери, а подальше, где возводились новые коттеджи.
Миновали еще два кольца военных, проскочить к северной части Репино и мышь бы не смогла, перекрыто наглухо. Свет в окнах домов старой застройки не горит, жителей эвакуировали?
— Оно там, — лысый Николай Николаевич вытянул руку, указывая на большой участок с не поставленной под крышу белой кирпичной виллой. Вокруг здания торчат штанги с мощными галогенными лампами, слышно гудение мощного электрогенератора на шасси «Урала». Поодаль, метрах в трехстах, стоят пять автобусов, стекла прикрыты шторками. Два БТР с эмблемами МВД. Обстановка по виду спокойная, никакой суеты и беготни, полная тишина.
Трюггви повел себя необычно. Выбрался из машины, принюхался. Послюнил палец, попробовал ветер. Медленно двинулся к прожекторам.
— Не надо его останавливать, — бросил Алавер. — Пусть осмотрится.
— Не надо его останавливать, — бросил Алавер. — Пусть осмотрится. Кажется, что-то почуял…
Вернулся данир быстро, начал торопливо объяснять что-то Алёне. Дважды от переизбытка эмоций взмахнул руками.
— Он говорит, что в этом месте плохо пахнет, — ничего не выражающим тоном переводчика иностранных новостей начала Алёна. — Что боги здесь давно бывали, а там, где нет богов, поселяются другие… Запах очень скверный, как в могилах народов, живших в Митгарде до появления людей. У них в Ютланде есть такие захоронения, человеку туда лучше не ходить — всякое может случиться. То, что прячется за белыми огнями, живое, Трюггви слышит его дыхание. Оно старое, очень старое, наверное, вышло из Нифельхейма после того, как родился Имир, но задолго до появления асов и ванов…
— И что это значит в переводе на общедоступный язык? — осведомился начальник.
— Я не культуролог и не специалист по мифологии, — спокойно ответила Алёна, — но Трюггви считает находящееся поблизости существо — или что оно такое? — порождением настолько дремучего прошлого, что даже для древних скандинавов оно выглядит чем-то абсолютно небывалым. Он употребил слово «форнир», очень емкое понятие, в русском языке почти не подлежащее объяснению — это одновременно и древность, не оставившая следов в памяти людей, и то, что понять нашим разумом невозможно, и опасность, всегда заключенная в неведомом.
— Убить это существо можно?
— Убить можно даже Одина и Тора, богов Асгарда, — ответил Трюггви. — Любая жизнь страшится отточенного железа и горячего пламени, даже форнир-фёрр, жизнь, рожденная хаосом, бывшим до появления мира, заселенного людьми.
— Пойдемте в автобус, — вздохнул Николай Николаевич, — там тепло и есть горячий кофе. Заодно обсудим, как действовать дальше…
«Штабных» набиралось с десяток, учитывая новоприбывших — полтора. Машина неплохо оборудована: жидкокристаллические мониторы, по правому борту установлена непонятная техника, как довольно старая, в кондовых советских корпусах серого цвета с пластиковыми клавишами и металлическими тумблерами, так и сияющее многоцветными индикаторами новьё без эмблем производителя. Такую аппаратуру производят штучно, по заказу солидных учреждений.
Славика и компанию представили, все присутствующие оказались знакомы с термином «аргус» и лишних вопросов не задавали. Трюггви вызвал сдержанный интерес: еще бы, настоящий жрец оттуда! Алёна даниру объяснила, что все эти люди из дружины здешнего ярла, причем многие — посвященные годи. Иначе он бы не понял.
— К делу. — Алавер не собирался тянуть резину. — Показывайте, что мы имеем? И как обнаружили? За десять дней весь поселок вверх дном перевернули, в каждую щель нос сунули, несколько сотен человек опросили — пусто! А тут вдруг, нежданно-негаданно? Как прохлопали, судари мои?
— Обычно, — лениво отозвался пухлый молодой человек в очках и клетчатом свитере. — Ментура работала по стандартной схеме, искали человека или людей — не объявишь ведь ППС-никам, что охота идет не на урку, психа или сбежавшего из цирка медведя-каннибала, а на… На черт знает что. Осмотры поверхностные, люди к откровенной бесовщине непривычны, следов оно не оставляет, на глаза показываться не любит. Чистейшая случайность, редкое везение — его со спутника засекли…
— Со спутника? — не выдержал потрясенный Славик.
— Именно. От зверюшки фонит, не сильно, но все-таки… Гамма-фон, вообразите! Новый источник излучения был зафиксирован фотодиодом-сцинтиллятором одного из аппаратов Минобороны, который отслеживает ситуацию в Северной Европе. Информацию передали нам и конечно же с большим опозданием — ничего не поделаешь, военные нас всегда недолюбливали… Привязались к местности, определили точку, а когда проверили — все дружно уронили челюсти. К восьми вечера сегодняшнего дня ввели «Шлейф» и успели заглянуть внутрь — без изысков запустили туда МСР-15, робота-сапера. Животное на технику почти не реагирует, вероятно, считает неживым предметом. Зато получили шикарные кадры — атас!