* * *
— Я, короче, не понял, чего тут типа сарацин без поводка гуляет? — нагло заявил первый же встреченный ментами бронированный дикарь. — Что, уроды, вам чисто приказы неясны? Конкретно забурели все?
— Вот, блин, и не выделились, — буркнул Рабинович, отстегивая от пояса дубинку. — Что же это у нас все не по людски-то получается?
— Это он нам типа сказал? — оторопел тем временем омоновец, сам себе ответил и сам себя в атаку послал. — Сейчас я этому телепузику средневековому экран на место вправлю.
Вмешаться никто не успел, да и не собирался! Ваня, пришпорив верную клячу, устремился вперед на крестоносца, стоявшего в крайне вальяжной позе. Тот, видимо, совершенно не ожидал, что от звуков его командного голоса кто-то трепетать не будет. Поэтому меч даже не вынул. А впрочем, большой столовый ножик крестоносцу все равно бы не помог — против Жома нет приема, если нет другого Жома! Иных омоновцев, кроме Вани, в окрестностях не наблюдалось, а таких орлов ощипанных, как тот, что стоял перед ним, бравый Жомов с десяток одной рукой мог с утра и до того дуба гонять. Ваня просто приложился слегка резиновой дубинкой по закованному в железный горшок темечку средневекового нахала — и тот отправился на пару часов смотреть мультфильмы, предварительно по грудь погрузившись в рыхлый песок.
— Еще желающие есть? — поинтересовался омоновец, глядя на парочку застывших часовых.
— Никак нет! — рявкнули оба.
— А жаль, — горестно вздохнул Иван. — Могли бы хоть для порядку понаезжать. Все-таки командира вашего завалили.
— Сержант умер, да здравствует сержант! — заявил в ответ один из бойцов. — Командование взводом принимать будете или сразу на должность комбата свою кандидатуру выдвинете?
— Я те выдвину! — пригрозил омоновцу Сеня, увидев, как у того мечтательно заблестели глазки. — Отдохнул и хватит. Теперь, если захочешь опять порисоваться, терпи до Антиохии. Понял, бык бешеный?
— А я че? Я ниче, — пожал плечами Ванюша. — Не больно-то и хотелось этими пентюхами командовать.
— Блин, жалко, — разочарованно вздохнул разговорчивый ландскнехт. — Прикажите меня тогда хоть оруженосцем к вам зачислить. Не могу же я под командованием такого дохляка служить, — кивнул боец в сторону контуженого начальства. — Я, вообще-то, и сам боец неплохой, просто хорошо маскируюсь. Но вам могу показать, что я умею.
Ландскнехт выхватил из ножен меч и попытался крутить его слева направо. Получилось это упражнение у него, конечно, впечатляюще. После первого же взмаха Аника-воин сбил с себя шлем, при следующем движении запутался оружием в плаще и на десерт, провернувшись вокруг своей оси, чтобы высвободить меч, пластом рухнул рядом с поверженным Жомовым начальством.
— Герой! Можно сказать, вылитый ниндзя, — прокомментировал извращения крестоносца Рабинович, пока остальные, в том числе и Фатима с Абдуллой, помирали от смеха. — Не пускайте его к Антиохии, а то от города камня на камне не останется.
— Не обращайте внимания. Это первая попытка, а она, как известно, всегда через седалищное место получается, — пробубнил откуда-то из-под плаща виртуоз-крестоносец. — Сейчас я встану и все нормально сделаю.
— Спасибо, не стоит. А то мы все от смеха лопнем. Кто же тогда вселенную спасать будет? — буркнул в ответ на это крайне интересное предложение Рабинович. — Ладно, поехали. Нечего с этим олухом цацкаться…
— Нет, ты, Сеня, подожди, — остановил его омоновец. — Значит, у Попова оруженосец есть, а мне не положен? Да хрен вы угадали. Я парня этого с собой беру.
— С дуба рухнул? — поинтересовался кинолог. — Зачем тебе такой олух нужен? Поумнее никого найти не можешь?
— А у него, может, тяга к учению? — отрезал Иван. — Может, его никто всерьез не воспринимает?..
— Вот именно! — подтвердил ландскнехт, наконец сумев выбраться из складок плаща.
— Ты мне еще пожужжи! — рявкнул на него Сеня и хотел еще что-то добавить, но его ехидно перебил Попов.
— К тому же нам проводник понадобится, — словно сам себе, объяснил криминалист. — Абдулла нам, конечно, помог, но вряд ли он с крестоносцами дружбу водит. Тем более, все слышали, что тут сарацин на поводке водят…
Сеня в ответ только зашипел, но возразить действительно ничего не мог. Экскурсовод по лагерю крестоносцев был и в самом деле необходим. Тем более что никто из членов экспедиции не знал порядков, установленных в воинстве Христовом. Ментам требовался кто-нибудь, кто помог бы быстрее понять нравы и обычаи рыцарского войска, а поскольку напарник ландскнехта-виртуоза быстренько умчался вдаль, явно предпочитая держаться подальше от начальства, то, кроме неуклюжего Аники-воина, нанять было некого. Рабинович тяжело вздохнул.
— Хорошо, Ваня, берем чучело, — после секундной паузы проговорил он. — Только смотри, сам будешь за это убожество отвечать!
— Да без проблем, — усмехнулся омоновец. — Увидишь, Сеня, он у меня, в натуре, скоро лучшим во всей армии станет.
— Он повернулся к засиявшему, словно начищенный самовар, ландскнехту: — Тебя как зовут, солдат?
— Обычно «эй, чмо» или «лох тупорылый», — ответил тот, пожав плечами. — Мама, правда, назвала меня Ричардом, а фамилия мне досталась Думкопф, но ни о том, ни о другом никто и не вспоминает.