— Атас! Щемись, братва, — заорал относительно высокий, по сравнению с прочими аборигенами, парень. — Крестоносцы вернулись…
— Не понял, Сеня, нас теперь в крестоносцы записали? — опешил Жомов. — Разве мы не три убийцы, дебошира и бандита?
Увидев удивление в глазах друга, Рабинович улыбнулся:
— Ванюша, нас же двое, поэтому тремя убийцами мы быть не можем.
— Как это двое? — удивился омоновец. — А Мурзик?
— А Мурзик не убийца, — в тон ему ответил Сеня и, устав что-то объяснять, махнул рукой. — Ну тебя, Жомов. Достал уже. Давай ты другое время выберешь, чтобы окончательно с ума сходить. Например, двадцать первый век.
Сеня придержал коня, въезжая в деревню. Местные жители, плюнув на пожары, разбежались во все стороны, явно перепуганные нашим визитом. Один дом аборигены потушить успели, а вот второй полыхал вовсю. Сеня уже почти проехал мимо него, а затем вдруг резко остановился.
— Ваня, ну-ка спешивайся, — распорядился мой хозяин и сам спрыгнул с коня, оглядываясь вокруг.
— Это зачем? — удивился омоновец, но со своей клячи все-таки слез.
— А затем, что мы можем за пару минут доверие местных жителей восстановить, — терпеливо пояснил Сеня. — Сарацины сейчас наверняка на нас в щели смотрят и ждут, что мы начнем грабить, поджигать и прочие бесчинства устраивать. А мы вот сейчас им назло возьмем и пожар тушить начнем. Как думаешь, что они после этого скажут?
— А то и скажут, что мы звезданулись! — убежденно ответил омоновец. — Тоже мне придумал, дома тушить… Сеня, мы менты, а не пожарники.
— Я и без тебя знаю, кто мы, — рявкнул Рабинович.
— Нет своих мозгов, так хоть советы умных людей слушай. Говорю тебе, хватай ведра и несись на речку. Нам помощь этих сарацин нужна, а не война с ними.
В принципе Сеня был прав. Аборигены, ожидающие от нас новых безобразий, наверняка страшно удивятся, когда увидят, что мы пришли не губить колхозников, а помочь их бедам. Конечно, орденов и медалей за участие в тушении пожара ждать от них не приходится, но, по крайней мере, объяснить сарацинам, что мы и те трое уродов совсем разные люди, будет куда проще. Поэтому я тоже принял самое деятельное участие в тушении огня. Правда, своим, собачьим способом, но уж тут извините — как умею, так и делаю. А вот Жомов с Рабиновичем принялись, как угорелые, носиться к реке и обратно, таская на пожар воду в деревянных ведрах. Через пару минут такой деятельности дверь соседнего дома отворилась и оттуда выбрался седобородый старикашка.
— Слава Аллаху, селяне! Это не крестоносцы, хоть и одеты они очень странно, — тонким, высоким голосом завопил старик. — Хватит от работы отлынивать. Марш быстро все на пожар. Мухаммед вам помогал всегда, и вы не дайте ему без крова остаться.
Тут же все пространство около нас заполнилось аборигенами всех мастей и калибров. Тушить огонь прибежали, судя по всему, все жители деревни, начиная от малых деток и кончая дряхлыми стариками. Женщины, отличить которых друг от друга было абсолютно невозможно из-за тряпок, закрывавших лицо, тоже подрядились в пожарные и вместе с остальными выстроились в две цепочки от реки к горящему дому. Люди передавали друг другу ведра, заливая огонь, а я улегся в стороне и стал ждать, когда самозваная пожарная дружина закончит свою работу. К счастью, возились они довольно долго — даже остальные члены нашей экспедиции успели подъехать и поучаствовать в тушении огня, а я успел спокойно отдохнуть от нелегкой дороги.
— Спасибо вам за помощь, чужестранцы, и да благословит Аллах ваш путь, куда бы вы ни направлялись, — сердечно поблагодарил моих ментов тот же самый бородатый старичок, который потребовал от аборигенов вернуться к тушению огня.
— Дед, ты тут троих странных мужиков не видел, которые на нас чем-то похожи? — поинтересовался у него Жомов.
— И троих видел, и четверых, и даже больше видел… — Старик начал загибать пальцы. Мои менты оторопели.
— Не понял, — остановил его перечисления Рабинович. — Ну-ка, объясни.
— А чего тут объяснять? — пожал плечами дед. — Только недавно здесь отряд крестоносцев побывал, и каждый из них был чем-то на вас похож. У одного такая же лошадь была, некоторые шлемы такие же носили, и почти все в похожих на ваши кольчугах были…
— Да мы не о том тебя спрашиваем, блин! — рявкнул омоновец. — Лицами на нас кто-нибудь похожий здесь был?
— Да, почитай, все крестоносцы и были на вас похожи, — старик снова повел плечами. — У всех точно такие же белые, наглые и похотливые европейские морды были…
— Тьфу ты, блин, пенек сивобородый! — возмутился Ваня и хотел добавить парочку еще более крепких эпитетов, но мой хозяин его остановил.
— Подожди, не ори, — проговорил Рабинович и тронул деда за плечо: — Скажи-ка, отец, а много крестоносцев тут было?
— В деревне немного. Штук тридцать гяуров было, — покачал головой старик. — А вот на побережье, часах в пяти неспешного пути отсюда, бо-ольшая армия стояла, да пошлет на них Аллах золотуху. Мой младший сын своими глазами их видел. Говорит, что очень много неверных там было. Боится, что они до Иерусалима скоро дойдут…
— Подожди, — оборвал старика Попов и повернулся к Сене: — Я что-то не понял, откуда тут крестоносцы? Они же должны еще в Антиохии торчать. Мы их, по крайней мере, на двое суток обогнали.
Мы их, по крайней мере, на двое суток обогнали.
— Значит, не обогнали, — отрезал мой хозяин и посмотрел на старика: — Ладно, спасибо за информацию, отец, и прощай. Нам спешить надо.