Вместо ответа, Петр удивленно уставился на ладони и криво ухмыльнулся.
— Помню. Мне, если честно, легчает не по дням, а по секундам! Брр, спасибо, мужики! Я реально чуть не свихнулся в той белой тюрьме.
— Верю. — Гиш кивнул и посмотрел на молча слушавшего Дарна. — Поэтому я и попросил Вейтра решить проблему с Бартом. Допустим, через три дня он должен будет посетить Шарама с отчетом, но попадет в очередную катастрофу или неприятность, и Хранители порядка вновь найдут только кости.
— А что потом? — Дарн смотрел на него не отрываясь. Как много изменилось с того дня, как он покинул Лутан, и сколько нового ему еще предстоит узнать. — Всю жизнь провести в заброшенных городах?
— Захочет, сможет жить, как жил. — Гиш передернул плечами. — Мне ли это вам объяснять? Нас знают в лицо единицы, но это не пугает Хранителей порядка, потому что любого из нас можно найти за секунды. Регистрация в Системе. Убери код — и ты станешь невидимым. А что можно сделать, если коды оставить, но заменить их на другие?
— Ты научился еще и этому?!
— У меня просто не осталось выбора. Если хочешь победить — стань лучше.
— Я помню. — Дарн нахмурился. — Остался последний вопрос. Что ты делал сегодня в Лиярде?
— Это самый тяжелый вопрос, но и на него я отвечу. — Гиш поднялся и, заложив руки за спину, задумчиво прошелся по лаборатории. — Я появился на этом сборище, потому что обязан был принять приглашение. Сегодня Шарам собрал совет Правящих, чтобы сообщить о том, что хочет сделать своей избранницей прилетевшую вместе с тобой дайну. Он даже не просил, а просто поставил перед фактом. Обряд единения назначен через пять дней.
— Дайна? Это Лизок, что ли? — тут же насторожился Петр. — Кстати, мужики, Дарн, а девок-то выручать не пора? Не нравится мне, что возле них эти рыжие трутся! Ой…
Сообразив, что сболтнул лишнее, Петр сконфуженно замолчал.
— Да. Ты прав. Уже пора. — Гиш словно не заметил оплошности руса, и приказал тут же поднявшемуся Вейтру: — До вечерней проверки осталось не так уж много. Отведи его к лекарям. А вы, двое, — учитель выдержал взгляд Дарна и приглашающе махнул помалкивающему рядом с ним Барту, — идите со мной. Нам есть о чем поговорить.
Лиза
Вот интересно, зачем я согласилась на провокацию этого мелкого пакостника? Все утро, пока я стояла на обозрении десятков глаз, я вновь и вновь задавала себе этот вопрос. Я не знаю, зачем весь этот фарс понадобился Хранительнице душ, но то, что она получила незабываемое удовольствие, — несомненно.
Ощущение того, что я совершила непоправимую ошибку, пришло чуть позже. После вынесения приговора своим папочкой, Шарам всю дорогу до моего дома не произнес ни слова, и только когда перед нами разъехались створки входной двери, заявил:
— Меня не будет до обряда единения. Я запрещаю тебе выходить в город, а если ослушаешься, тебя ждет наказание.
— Что? — Если честно, мои мысли были далеки от реальности, поэтому мне понадобилось несколько стуков сердца, прежде чем я поняла, что хочет от меня этот мужчина. — Я тебя не понимаю — что, значит, не выходить? К твоему сведению, я вообще-то уже второй день не видела сестру. Поэтому, сообщу заранее, чтобы не травмировать твою веру в мою безгрешность, — я ослушаюсь в любом случае!
— Я предупредил. — Его глаза сузились в злом прищуре. — Ты — моя, а я даже избранной не позволю вольностей.
— Не говори «гоп», пока не встретишь, за пять дней всякое может случиться!
— То, что сказал отец, — это формальность. Главное уже произошло, поэтому, дайна, постарайся больше в моем присутствии не давать воли своим возможностям, особенно если они унижают мое достоинство.
— Это ты про тот милый беспорядок на голове? — Я невинно развела руками. — Спешу огорчить — это не я, а живущий во мне проказливый дух.
— Пять дней. И я обещаю, что приручу любого мучающего тебя духа. — По его тонким губам скользнула улыбка. Не прощаясь, он развернулся и вышел, оставив меня один на один с… Хряпом. Он появился, едва за моим женишком сошлись створки дверей, и, возмущенно топая, принялся ходить по столешнице.
— Я в тебе живу? Не, ну хоть бы постыдилась такое говорить! А если Хранительница услышит? Это же извращение какое-то! Я тебе кто — глист? Делать мне больше нечего, как быть квартирантом сумасшедших девок! И вообще, дорогая, это вопиющая наглость! Мало того, что я тут, понимаете ли, о тебе забочусь — ночи не сплю, жизнь всяким рыжим порчу, так она же еще и сдала ему меня при первой возможности!
— Заботишься? Это так, по-твоему, выглядит забота?! Спихнуть меня первому встречному психу-маньяку на воротнички, а самому втереться в доверие к правящим духам, или как там они у вас называются? Да если бы не ты, никакого дурацкого собрания сегодня бы не было, и я еще несколько дней могла бы спокойно жить, зная, что никакой идиот не прочит меня себе в роли жены!
— Да если бы не я, твой Дарн еще долго бы не узнал, какую змею на груди пригрел! Не успел он отвернуться, как ты уже шашни крутишь!
— Что?! — От такой наглости я даже позабыла все ругательства, которые в избытке вертелись на языке.
— Ну… гм. Может, я немного поторопился с обвинениями… А вообще, похоже!