— Я тоже убежала. — Она приподняла ладонями огромные груди. — Но, кажется, я не приспособлена к бегу, как вы думаете? Потом в темноте я столкнулась с экзультантом. Он сказал, что мне не нужно больше бежать, и обещал защитить меня. Но тут же подъехали несколько верховых. Надеюсь, когда?нибудь у меня будет карета, запряженная такими же лошадьми — они были очень красивы. Среди них оказалось какое?то высокопоставленное лицо из тех, что не интересуются женщинами. Я надеялась, что меня отведут к Автарху, чьи поры источают звездный свет, — как это едва не случается в пьесе. Но эти люди прогнали моего экзультанта, а меня привезли обратно к театру, где оказались он, — она указала на Балдандерса, — и доктор. Доктор накладывал повязки на Балдандерса. Солдаты чуть было не убили нас, хотя я видела, что убивать меня им совсем не хотелось. Все?таки они нас отпустили, и вот мы здесь. Доктор Талое добавил:
— Доркас мы нашли на рассвете. Вернее, это она нашла нас, потому что мы продвигались очень медленно. Медленно — из?за того, что Балдандерс — единственный, кто может нести наши пожитки, а ему совсем плохо. Мы и так бросили часть вещей, оставив лишь самое необходимое.
Я выразил удивлением тем, что Балдандерсу всего лишь «плохо», ибо я был уверен, что он мертв.
— Доктор Талое остановил его, — объяснила Доркас. — Правда, доктор? Поэтому их и схватили. Удивительно, что их не убили.
— И все же, — с улыбкой проговорил доктор, — как видите, пока мы обретаемся среди живых. Конечно, нам здорово досталось, но зато теперь мы богаты. Балдандерс, покажи Северьяну деньги.
С гримасой боли великан переменил позу и достал кожаный кошель. Когда он развязал тесемки, в его громадную ладонь хлынул поток новеньких хризосов.
Доктор Талое взял одну монету и повернул ее так, чтобы она заблестела на солнце.
— Как ты думаешь, сколько времени какой?нибудь рыбак из деревушки на озере Диутурна согласится возводить стены вот за это?
Я ответил:
— Мне представляется, не меньше года.
— Два! Изо дня в день, зимой и летом, в солнцепек и в дождливую погоду, если выплачивать мелкой медью, как мы и сделаем. Мы сможем нанять полсотни людей, чтобы отстроить дом. Вот увидите!
Балдандерс вставил глухим басом:
— Если они и вправду станут работать.
— Станут! — взвился рыжеволосый человечек. — Еще как станут! Смею тебя уверить, за последнее время я кое?чему научился.
Я перебил его:
— Полагаю, часть этих денег принадлежит мне, а часть — женщинам.
Доктор уже успокоился:
— Ах да, я совсем забыл… С ними я уже расплатился. А половина этих — твоя. В конце концов, без тебя мы бы их не получили. — Он забрал монеты у великана, высыпал их на землю и принялся делить на две кучки. Я думал, что доктор имеет в виду мое участие в пьесе. Но Доркас, которая, должно быть, уловила нечто большее, скрывавшееся за словами доктора, спросила:
— Почему ты так считаешь, доктор Талое?
Лисья мордочка оскалилась в ухмылке.
— У Северьяна есть высокопоставленные друзья. Должен признаться, я уже давненько об этом подумываю. Палач, странствующий по дорогам как бесприютный скиталец, — согласитесь, такое даже Балдандерс вряд ли проглотит, а моя глотка много уже, чем его.
— Если у меня и есть такие друзья, — возразил я, — то мне о них неведомо.
Теперь две кучки монет стали равными по величине.
Доктор подтолкнул одну из них ко мне, а другую вернул великану.
— Сначала, когда я увидел тебя спящим рядом с Балдандерсом, я подумал, что тебя прислали, чтобы предотвратить постановку моей пьесы. Ты, наверное, не мог не заметить, что в ней легко усмотреть критическое отношение к автархии.
— В некотором роде, — саркастически пробормотала Иолента.
— Однако посылать палача из Цитадели только для того, чтобы напугать кучку странствующих комедиантов, — это было бы слишком нелепо. Тогда до меня дошло, что участие в пьесе само по себе должно служить тебе прекрасным прикрытием. Вряд ли кому?нибудь придет в голову, что верный слуга Автарха может ввязаться в подобное предприятие. Между прочим, сочиняя роль Помощника, я позаботился о том, чтобы она соответствовала твоему облику, то есть как можно более надежно обосновал твое прикрытие.
— Я об этом ничего не знал, — сказал я.
— Разумеется. У меня не было ни малейшего желания злоупотреблять твоим доверием. Но когда вчера мы сооружали сцену, явился посланец из Обители Абсолюта. Как мне показалось, кастрат, а такие всегда пользуются особым доверием властителей. Он спросил, принадлежишь ли ты к нашей труппе. Тебя и Иоленты тогда не было, но я ответил утвердительно. Потом он спросил, какую долю ты должен получить, и, услышав мой ответ, заявил, что ему поручено заплатить нам вперед за вечернее представление. Теперь я бы назвал это большой удачей, поскольку какой?то здоровый дурень едва не перебил всю публику.
Это был один из тех редких случаев, когда Балдандерс обиделся на язвительное замечание доктора. Несмотря на боль, он отодвинулся от костра и отвернулся от нас.
По словам Доркас, когда я спал в палатке доктора Талоса, я был совершенно одинок. Теперь я чувствовал, что гигант испытывает то же самое. По мнению Балдандерса, на поляне не осталось никого, кроме него, да, может быть, нескольких наскучивших ему зверушек.