ВТОРОЙ СТРАЖНИК: Чтобы мое мужское естество отрезали и запихнули в мой же собственный рот? Ну, уж нет!
ЯХИ: Если там, конечно, есть что резать. ВТОРОЙ СТРАЖНИК: Что ты сказала!? (Трясет ее за плечи.) ЯХИ: Все силы Урса придут ко мне на помощь. Вот погоди, отпусти меня лишь на мгновение, и я покажу тебе кое?что удивительное.
ВТОРОЙ СТРАЖНИК: Я и так вижу довольно привлекательные вещицы, за что весьма благодарен луне.
ЯХИ: Я сделаю тебя богачом. Десять хризосов покажутся тебе ничем. Но я бессильна, пока ты меня держишь.
ВТОРОЙ СТРАЖНИК: Ноги у тебя подлиннее, чем у прочих женщин, но, как я заметил, ты не очень?то охотно ими пользуешься. По?моему, ты едва держишься на ногах.
ЯХИ: Да, мне трудно даже стоять.
ВТОРОЙ СТРАЖНИК: Я буду придерживать тебя за ожерелье. Цепочка на вид достаточно прочная. Если ты и вправду что?то можешь, валяй! А если нет, пошли. Все равно удрать тебе не удастся.
ЯХИ поднимает руки с расставленными пальцами. Некоторое время стоит тишина, потом слышится странная музыка. Мягкими хлопьями начинает падать снег.
ВТОРОЙ СТРАЖНИК: Прекрати это!
Он хватает ее за руку. Музыка прекращается, а на его голову падает несколько последних снежинок.
ВТОРОЙ СТРАЖНИК: Это не золото!
ЯХИ: Но ты видел?
ВТОРОЙ СТРАЖНИК: У нас в деревне была одна старуха, так она тоже умела управлять погодой. У нее, правда, это получалось не так быстро, как у тебя, но ведь она была совсем старая и дряхлая.
Появляется СТАТУЯ. Она двигается медленно, словно ничего не видит.
?ХИ: Что это?
ВТОРОЙ СТРАЖНИК: Один из маленьких любимцев Отца Инира. Он тебя не видит и не слышит. Не уверен даже, что он вообще живой.
ЯХИ: Я тоже не уверена.
Когда СТАТУЯ проходит мимо нее, она слегка шлепает ее свободной ладонью по щеке.
ЯХИ: Любимый… любимый… любимый. Разве ты не хочешь приветствовать меня?
СТАТУЯ: Э?э?э?э?йо!
ВТОРОЙ СТРАЖНИК: Что это? Перестань! Женщина, ты же говорила, что не имеешь силы, пока я тебя держу.
ЯХИ: Взгляни?ка на моего раба! Можешь сразиться с ним? Давай — сломай свое копье об эту широкую грудь!
СТАТУЯ опускается на колени и целует ноги ЯХИ.
ВТОРОЙ СТРАЖНИК: Нет уж! — Зато бегаю я быстрее.
Он перекидывает ЯХИ через плечо и бежит. Дверь в холме отворяется и тут же захлопывается за ними. СТАТУЯ пытается ее сломать, но дверь не поддается. По лицу СТАТУИ катятся слезы. Потом она начинает раскапывать холм руками.
ГАБРИЕЛЬ (за сценой): Вот так каменные идолы, покинутые человеком, оставшись в одиночестве в пустыне, продолжают хранить свою веру.
СТАТУЯ продолжает копать. Свет гаснет. В следующей сцене АВТАРХ сидит на троне. Силуэты по обе стороны от него указывают на то, что он находится в окружении придворных.
АВТАРХ: И вот я восседаю здесь, будто владею тысячами миров. А между тем я даже этому?то не хозяин.
За сценой — шаги марширующих людей и голос, отдающий приказания.
AВТАРХ: Генералиссимус!
Входит ПРОРОК. Он в овечьей шкуре. С посохом, увенчанным грубо вырезанным непонятным символом.
ПРОРОК: Повсюду удивительные знамения. В Инкусе родился безголовый теленок, а рот у него — на ноге. Достойная женщина видела во сне, что понесла от кобеля. Прошлой ночью на ледяные просторы юга выпал звездный дождь. И по всему свету бродят пророки.
И по всему свету бродят пророки.
АВТАРХ: А вот и один из них.
ПРОРОК: Сам Автарх их видел!
АВТАРХ: Мой архивариус — а он располагает обширными сведениями касательно сего предмета — как?то докладывал мне, что здесь было умерщвлено более сотни пророков. Их замуровывали в стены, сжигали, отдавали на съедение диким зверям, топили. С некоторых даже сдирали живьем кожу и приколачивали ее к дверям. А теперь я хочу узнать от тебя о приходе Нового Солнца. Это давнее пророчество. Как это должно произойти? Что это означает? Говори, или архивариусу придется внести новую пометку в свой список, а палку, которую ты держишь в руках, скоро обовьют бледные побеги луноцвета.
ПРОРОК: Мой ответ не удовлетворит тебя, но я попробую.
АВТАРХ: Скажи лучше, ты просто не знаешь.
ПРОРОК: Знаю. Но я знаю также, что ты практическая натура. Тебя занимает только жизнь этого мира, а взгляд твой почти никогда не устремляется в высшие сферы.
АВТАРХ: Именно это и составляет предмет моей гордости вот уже более тридцати лет.
ПРОРОК: Но даже ты должен знать, что сердце старого солнца пожирает червь. Материя внутри его сама себя поглощает и исчезает, как в бездонной яме.
АВТАРХ: Мои астрономы уже давно твердят то же самое.
ПРОРОК: Представь себе яблоко с гнильцой внутри. Снаружи оно кажется целым до тех пор, пока вдруг не обращается в прах.
АВТАРХ: Любому смертному, если силы не оставили его на закате жизни, приходит в голову этот образ.
ПРОРОК: Вот то же самое и происходит со старым солнцем. Но что есть этот червь? Известно ли нам что?нибудь о нем, кроме того, что он лишает Урс тепла, света и, в конце концов, самой жизни?
За сценой — звуки борьбы. Крик боли и треск, как если бы с постамента свалилась большая ваза.
АВТАРХ: Мы очень скоро выясним, что там случилось. А пока продолжай, Пророк.
ПРОРОК: Мы знаем, что это — нечто большее. Точка разрыва в постоянстве вселенной, прореха в ее ткани, сплетенной неизвестными нам законами. Из этой прорехи ничего не выходит, напротив — все поглощается ею. И все же из нее может что?то появиться, ибо она одна не является рабом своей природы.