— Постой?ка, — попросил я. — Или отойди пару чейнов в сторону и жди там. — Я вспоминал кровоточащий обрубок обезьяночеловека и видел тусклые, пунцовые и алые лампады храма, которые, казалось, вдруг повисли вокруг меня на ветвях деревьев. Я просунул руку глубоко в голенище и достал Коготь.
В первый раз я видел его при ярком дневном свете. Он вобрал в себя весь солнечный свет и сам сиял, как Новое Солнце, излучая не только синий, но и все его оттенки — от фиолетового до цианового. Я положил камень на лоб улана и попытался мысленно пожелать, чтобы он ожил.
— Идем, — окликнул меня Иона. — Что ты там делаешь?
Я не знал, что ответить.
— Парень еще жив! — крикнул Иона. — Убирайся подальше с дороги, пока он не схватился за ружье. — Он тронул коня.
В это время донесся едва слышный голос, показавшийся мне знакомым:
— Хозяин!
Один из путников замахал рукой, потом оба бегом (пустились в нашу сторону.
— Да это Гефор! — удивился я, но Иона уже ехал прочь. Я оглянулся на улана. Оба его глаза были открыты, а грудь поднималась и опускалась. Когда я убрал с его лба Коготь и сунул его обратно в голенище, улан сел. Я крикнул Гефору и его спутнику, чтобы они сошли с дороги, но они, как видно, не поняли.
— Кто ты?
— Друг, — ответил я.
И Он совсем ослаб, но попытался встать. Я протянул ему руку и помог подняться. Некоторое время он недоуменно разглядывал все вокруг: меня, двух бегущих к нему мужчин, реку, деревья. Вид коней, казалось, напугал его, даже его собственного, который терпеливо стоял рядом и ждал хозяина.
— Где я?
— На старой дороге у Гьолла.
Он потряс головой и сжал ее руками.
Тут подбежал Гефор, тяжело дыша, как собака, которая примчалась на зов хозяина и ждет, чтобы ее за это погладили. Его спутник, которого он опередил на сотню?другую шагов, толстый, в кричащей одежде, смахивал на мелочного торговца.
— Х?х?хозяин, — заговорил запыхавшийся Гефор, — ты и п?п?редставить себе не можешь, сколько с?с?смер?тельных бед и н?н?невзгод пришлось нам претерпеть, д?д?добираясь к тебе через высокие горы, г?г?глубокие моря и широкие р?р?равнины сего лучшего из миров. Кто я такой, как не твой жалкий раб, как не опустевшая раковина, игралище т?т?тысяч приливов и отливов, как не странник, б?б?безжалостно оставленный в бескрайней пустыне? Ибо нет мне ни сна, ни п?п?окою вдали от тебя. Разве под силу тебе вообразить, о х?х?хозяин, скольких трудов нам стоило соединиться с тобой?
— При том что я оставил тебя в Сальтусе пешим, а сам ехал верхом, наверное, немалых.
— Вот именно, — сказал он. — Вот именно. — Он многозначительно посмотрел на своего спутника, будто мои слова служили подтверждением чего?то сказанного им ранее, и опустился на землю.
Улан медленно произнес:
— Я корнет Миней. А кто вы?
Гефор мотнул головой, будто кланяясь.
— Х?х?хозяин — благородный Северьян, слуга Автарха — чья моча льется вином для его подданных — из Гильдии Взыскующих Истины и Покаяния. Г?г?гефор — его нижайший слуга. Бевзек — тоже его нижайший слуга. Полагаю, что человек, который только что уехал, тоже его слуга.
Я жестом велел ему замолчать.
— Мы всего лишь бедные путники, корнет. Я увидел, что ты лежишь без движения, и поспешил к тебе на помощь. Всего минуту назад мы думали, что ты мертв, и, как видно, смерть была и в самом деле близка.
— Что это за место? — снова спросил он. Гефор с готовностью пустился в объяснения:
— Эта дорога лежит к северу от Куэско. Х?х?хозяин, наш челн слепой ночью устремился в широкие воды Гьолла. Мы ступили на берег в Куэско. На палубе и под парусом мы п?п?преодолели сей путь — Бевзек и я. Пока счастливцы, подобно быстрокрылому в?в?ветру, неслись в Обитель Абсолюта, наш челн боролся с течением могучего Гьолла. Но он т?т?трудился неустанно и днем и ночью, и вот мы с вами.
— Обитель Абсолюта? — пробормотал улан. Я спросил:
— Он, наверное, недалеко отсюда?
— Я должен быть бдителен, как никогда.
— Уверен, скоро появится один из твоих товарищей. — Я поймал вороного и влез в седло.
— Х?х?хозяин, неужели ты снова нас покинешь? Бевзек лишь дважды лицезрел твое искусство.
Я хотел ему ответить, но мой взгляд уловил белое пятно между деревьями за дорогой. Там двигалось нечто огромное. Мне сразу пришла мысль о том, что наславший на нас ночниц мог держать наготове и другое оружие. Я сжал ногами бока вороного.
Он с места пустился в галоп. Больше чем пол?лиги мы скакали по узкой полоске земли между дорогой и рекой. Завидев Иону, я направил коня ему наперерез, догнал его и поведал о происшедшем.
Пока я говорил, он, казалось, напряженно думал, потом заявил:
— Никогда не видел ничего похожего на то, о чем ты рассказываешь. Но мало ли чего я не видел.
— Но согласись, такое существо не может ни с того ни с сего разгуливать на свободе, как корова на пастбище.
Вместо ответа Иона указал вперед.
Усыпанная гравием дорожка, не более кубита в ширину, вилась между деревьев. Ее окаймляло множество диких цветов, хотя в природе мне никогда не приходилось видеть такого разнообразия растений в одном месте. А камешки на дорожке все были одного размера и сияли белизной. Верно, их привезли с какого?то неведомого берега. Подъехав поближе, я спросил Иону, что может означать такая тропинка.
Подъехав поближе, я спросил Иону, что может означать такая тропинка.
— Только одно. Мы ступили на землю Обители Абсолюта.