Тэйон всегда относился ко всему, что касалось долга, предельно серьезно.
За окном грохотала и бесновалась ничем не сдерживаемая буря.
ГЛАВА 5
If you can dream — and not make dreams your master;
If you can think — and not make thoughts your aim…
—
Если…
…способен ты мечтать,
Рабом не становясь Мечты
И думать, мысль свою не называя Целью…
Погода бесновалась и билась в истерике. Буря обрушила на город все новые и новые удары, заставляя запертых в своих укрытиях жителей забиваться все дальше и все глубже, пытаясь спастись от вспышек ее ярости. Даже обитатели подземных уровней, на которых погода и сбои в ее контроле обычно не оказывали никакого влияния, вынуждены были признать положение бедственным и, отложив все прочие дела, броситься на борьбу со стихией. Еще бы они не бросились. Уходящие в глубь земной поверхности галереи и залы грозило просто?напросто затопить — вместе со всеми, кому не повезло там оказаться. По сообщениям, подземные сады, являвшиеся основным источником пищи в городе, понесли серьезный ущерб. Дренажные и вентиляционные системы не выдерживали.
Маги со всех факультетов, забыв о хронических разногласиях, сплотили ряды и пытались совладать с происходящим. Не без успеха. По крайней мере город до сих пор стоял там, где ему положено, а список жертв оставался сравнительно скромным.
Ученики магистра Алория, все это время отчаянно сражавшиеся в первых рядах, падали с ног от истощения. Именно они координировали все усилия, они создавали защитные щиты и смягчали раз за разом обрушивающиеся на город штормовые порывы. Турон проявил себя с самой лучшей стороны: стиснув зубы и выбросив из головы лежащую в глубокой коме Ноэ, он упрямо застыл на пути метеологической вакханалии, выполняя, по сути, обязанности старшего мастера погоды города. Тэйон был им доволен: молодой маг хоть сейчас мог принять должность своего учителя. Это был педагогический успех, наполнявший магистра Алория вполне законной гордостью. Сделать из столь неподатливого материала, каким был Турон Шехэ, могущественного, сосредоточенного лишь на магии и уверенного в себе хозяина погоды было непросто.
Еще в большей степени Тэйон был доволен тем, что ни у кого не возникло простого вопроса: а чем же занимается настоящий мастер ветров, сваливший весь кризис на плечи всего?навсего желторотого адепта? Любой дипломированный маг, способный измерить разницу констант и давление воздуха, понимал, что, несмотря на всю ярость ураганного ветра, бурю что?то сдерживает. Работа обновленных Тэйоном заклинаний недвусмысленно указывала на того, кто бымог этим заниматься. Даже его собственные ученики (за возможным исключением Турона, отнюдь не расположенного распускать язык и как?то помогать убийцам, едва не погубившим Ноэ) могли бы поклясться, что запершийся своем кабинете самоотверженный маг совершает невозможное, оберегая город от неминуемой катастрофы.
При мысли об этом «самоотверженный маг» цинично хмыкнул себе под нос. Самое неприятное заключалось в том, что он предпочел бы и в самом деле поработать с этой бурей.
Подняться на оккупированную Туроном крышу башни, попытаться ухватить шквальные порывы, почувствовать их музыку, их ярость… Слиться с ветром в единое целое, встретить мощный вызов и получить удовольствие, сражаясь на пределе своих сил.
Но, вместо того чтобы вести битву, достойную его амбиций и его искусства, маг был вынужден заниматься тем, что он обычно считал ниже собственного достоинства. Политикой. Три дня политики, три дня в запертом кабинете, три дня приглушенных совещаний с Рино и Сааж. Сказать, что интриги и контрманевры лаэссэйцев сидели у него в печенках, может быть, и не было бы преуменьшением… Сниться они ему уже точно начали.
Наиболее влиятельные на данный момент группировки, находящиеся в хрупком равновесии. И удерживающие это равновесие, поделив между собой последних из оставшихся в живых наследников Нарунгов.
Страж запада ди Лай, частично контролирующий гвардию и муниципальные силы — это «раз».
Страж северо?востока ди Даршао, фактически единолично владевший богатым миром Золотых Долин и исторически и политически связанный с факультетом земли — наиболее многочисленным и наиболее стабильным из лож стихийной магии. Не говоря уже о том, что именно Золотые Долины совместно с подземными оранжереями обеспечивали вечный город продовольствием. Очень весомое «два». Страж северо?запада ди Вална. Тот, за чьей спиной стоит Драгш и драги. Тот, чьи мотивы непонятны и кто не то держит вечный город под угрозой нового вторжения, не то, напротив, отводит ее, заграждая метрополию своим горным пределом. Таинственное, путающее все фигуры «три»
«Четыре» — ректор Академии, Ратен ди Эверо, за которым стояла вся магическая мощь великого города и которого поддерживал герцог ди Дароо — следующий после принцесс наследник трона. Каково бы ни было личное мнение Тэйона об этой парочке, ди Дароо — Нарунг, и если выбирать между ним и несовершеннолетними детьми…
«Пять» — купеческие дома, с радостью избавившиеся от изрядно уменьшавшей их прибыль аристократии с королевским домом во главе. До сих пор их неофициальным ставленником был страж ди Шеноэ, опиравшийся на флот и Адмиралтейство. Хотя, как хорошо было известно Тэйону, гильдии не стеснялись платить и другим партиям. В частности, главе Академии.