Тэйон и правда очень уважал этикет. Но только тогда, когда он был ему удобен.
Вместе со шкурой своего случайного поклонника лэри соколов получила неоспоримые доказательства того, что ее пытались использовать, чтобы добраться до внутренних документов клана.
Лэри Алория решила, что снятая живьем кожа — это немного слишком для «распространенного поровну несчастья», и, хотя супруги не обменялись относительно того инцидента ни единой фразой, больше владычица соколов не давала повода заподозрить ее в небрежении клановым долгом.
Или, по крайней мере, не позволяла появиться слухам о чем?либо подобном. Этого, в конце концов, требовала элементарная вежливость по отношению к супругу. Ну а что Таш д'Алория делала со своей жизнью на самом деле, касалось только Таш д'Алория.
Были ее молчаливые исчезновения и гордые, напряженные возвращения. Были ночи без слов в продуваемых вольными ветрами горных замках. А еще позже был арбалетный болт, затемненная комната, остановленный кинжал… Тэйон Алория слишком глубоко погрузился в свою собственную боль, чтобы замечать раны, все еще терзавшие спину стоявшей с ним рука об руку женщины.
Раны, надежно скрытые черной адмиральской формой и узким непроницаемым защитным корсетом…
В полном молчании госпожа адмирал пересекла площадь, развернулась лицом к разлетающимся по обе стороны от нее Крыльям Адмиралтейства и, обнажив меч, отдала торжественный салют. В воздух безмолвно взлетели желтые и белые цветы, знак плача по потерянным душам. Черноволосая шарсу повернулась к широким ступеням лестницы, на вершине которой ее ожидал дворец, и будущая королева, и все почести, которые великий город готов был обрушить на свою спасительницу.
Началось медленное восхождение. Темная фигура, тугая корона черных кос… Где?то на середине Таш подняла голову, безошибочно нашла взглядом балкон, на котором застыли ее сын и муж. И остановилась.
Как будто ураганный порыв ветра ударил в грудь. Ее глаза несли в себе звезды, тело пело о силе и чувственности. Элегантность черной формы, уверенные жесты. Она излучала… власть.
И смерть.
Люди ждали.
Магистр Алория возвысил голос, на правах ближайшего родственника первым приветствуя вернувшуюся героиню:
— Люди Лаэссэ, вот женщина, спасшая вас от гибели! — И это была правда, чистая правда, ничего, кроме правды. — Эйра (Да здравствует! Славься! (Современная транскрипция древнего «й'расс»), Таш вер Алория!
И грянуло, сотрясая замковые башни и шпили Адмиралтейства, дружное:
— ЭЙРА!!!
Теперь наконец в небо полетели приветственные крики, и музыка, и смех. Толпа бесновалась, приветствуя свою героиню. Толпа… Госпожа адмирал возобновила движение, все так же неторопливо взошла на террасу, удивляя всех своей выдержкой. Легко, не сбавляя шага, но и не убыстряя его, приблизилась к королеве. Легко, естественно опустилась перед Шаэтанной на одно колено.
Тэйон развернул кресло и, не дожидаясь окончания церемонии, покинул балкон. Формальности соблюдены, можно уходить.
Он остановился в Галерее Пурпурных Войн, повернулся к Терру, собираясь наплевать на вежливость и прояснить некоторые вопросы, и в этот момент их перехватил королевский посланник, рассыпавшийся в витиеватых фразах:
— Магистр Алория, Ее Королевское Высочество принцесса Шаэтанна была бы крайне благодарна, если бы вы нашли немного времени для приватного разговора с ней. Будущая королева освободится буквально через пару минут. Если вы последуете за мной…
Тэйон был не в настроении. Сияющую улыбку дворцового подхалима стер холодный, овеянный зимними ветрами взгляд.
— А дюжина янтарных гвардейцев, я полагаю, для придачи просьбе торжественности? — Голос мага приобрел вкрадчивые, расцвеченные обертонами ураганного шквала интонации.
Придворный побледнел, затем покраснел. За их спинами грянуло, сотрясая дворец:
— Эйра Алория!!! Эйра!
Капитан гвардейцев, не дожидаясь, пока посланник придет в себя, подал знак своим людям и увел их прочь из коридора. Перед последним поворотом он развернулся и отдал мастеру ветров полный воинский салют.
Даже так. Успокоившийся и, похоже, даже развеселившийся, Тэйон усмехнулся сыну:
«Позже».
И направил кресло в глубь дворца Нарунгов. Ничего хуже того, что уже случилось, Шаэтанна с ним не сделает. По крайней мере, он на это надеялся.
Даже так. Успокоившийся и, похоже, даже развеселившийся, Тэйон усмехнулся сыну:
«Позже».
И направил кресло в глубь дворца Нарунгов. Ничего хуже того, что уже случилось, Шаэтанна с ним не сделает. По крайней мере, он на это надеялся.
Шаэ и в самом деле пришла очень быстро. Прием в честь спасшей город первой леди не успел еще даже начаться а будущая королева уже ускользнула в тихую, чем?то неуловимо напоминающую личный кабинет мастера ветров библиотеку, где ее ожидал хмурый маг в покачивающемся на воздухе кресле. Мастер ветров рассеянно перелистывал книгу, не соизволив обратить на прибытие царственной особы ни малейшего внимания.
Принцесса мягко закрыла за собой двустворчатые двери и прислонилась к ним, уставившись на узорный пол у себя под ногами. Затем, точно бросаясь с размаху в прорубь, вскинула голову.