Фрейд встает и кланяется.
Мейнерт (представляя Фрейда). Мой сын.
Фрейд встает и кланяется.
Флисс (подхватывая эту игру). Мой сын!
Фрейд встает и кланяется.
Голос Брейера за кадром. Ну вот, лед тронулся.
Всех забавляет острота Брейера, и они повторяют ее, тыча во Фрейда негодующими перстами.
Все (кроме Фрейда). Тронулся! Тронулся! Тронулся!
В кадре Брейер, который сидит спокойно и держит (вместо карт, что были у него в руках раньше) открытую книгу.
Брейер . Каждый обязан плутовать. (Говоря это, он выры-вает из книги страницы и бросает их на столик так, словно это карты. Обращаясь к Фрейду.) А вы притворяе-тесь, будто этого не знаете.
Мейнерт. Вы полагаете, он научится?
Флисс (так, будто говорит о ребенке). Конечно, научится (Фрейду.) Послушай, малыш, тебе лишь надо поступать, как я.
Мейнерт. Нет, господин Флисс, как я!
Брейер. Прошу прощения. Он должен поступать, как я.
Флисс (смеясь, показывает на Фрейда). Он — нескромный малыш.
Все (смеются). Да, малыш нескромный! Малыш — всезнайка! А нескромность — порок гнусный.
До сих пор Фрейд выглядел пристыженным. Он мучился от стыда, как ребенок.
Внезапно он ударяет кулаком по столу и громовым голосом кричит.
Фрейд. В этой игре нужен мертвец.
Трое мужчин смотрят на него: они перестали смеяться, у них удив-ленный и испуганный вид.
Мейнерт (с нежностью и печалью на лице склоняется к нему). Неужели, малыш мой, ты этого не знаешь? Ведь в эту игру играют с тремя мертвецами! Три мертвеца и один живой. Мертвецы — мы, а ты — сирота.
Фрейд поворачивается к Флиссу. Того на месте не оказалось. Он оборачивается в сторону Мейнерта и Брейера: они тоже исчезли.
Голос за кадром. Предъявите билеты! Он оборачивается на голос перед ним Якоб Фрейд — его отец.
Якоб (указывая на пустые места). У них не было билетов, поэтому они и умерли.
Фрейд (слабым, детским голосом). Я думал, они меня за-щитят.
Фрейд смотрит на пустые места.
Якоб (голос за кадром). Зря думал, дорогой мой! Забыл о контроле над собой? Это я, контролер, помогу тебе. Я тебе помогу! Я! Ваш билет.
Фрейд оборачивается к контролеру — это уже не Якоб, а человек с худеньким личиком, с жидкими усиками, который трясет его за плечо.
Фрейд (протягиват контролеру билет). Вот.
Пока контролер пробивает билет, трое мужчин (они снова стали настоящими картежниками ) тоже протягивают свои билеты.
Контролер (закончив свое дело). Доброй ночи, господа.
Наступила ночь, зажглись лампы. Фрейд, окончательно проснувшись, сидит, упершись локтями в колени и сжав голову руками, погрузив-шись в свои мысли.
Голос Фрейда за кадром. Сон… Он ведь что?то значит. Это маленький невроз. Компромисс между желанием уснуть и… Чем еще? И другим глубоким желанием, которое жаждет волощения. Это желание тут же получает галлюцинаторное удовлетворение! Так плачущему ребенку дают погремушку. Чего же я хочу? (Перед ним, в двойном экспонировании, потому что речь идет просто о воспоминаниях, а не о самом сне, трое «отцов» (Мейнерт, Брейер и Флисс), иг-рающих в карты. Игры трех мертвецов с одним живым.) Освободиться от них? Идти вперед в одиночку?
Они исчезают. На их месте появляется Якоб в форме контролера. Улыбается сыну.
Фрейд. Мне не нужны учителя. Помочь мне должен мой истинный отец.
На их месте появляется Якоб в форме контролера. Улыбается сыну.
Фрейд. Мне не нужны учителя. Помочь мне должен мой истинный отец. Я действительно не желаю, чтобы кто?то стоял надо мной. Кроме человека, который произвел меня на свет.
Лицо Якоба, которое отмечено грандиозным величием (в жизни это не так) и напоминает лик Моисея, исчезает с экрана.
Фрейд (он по?прежнему мрачен, но глаза его посветле-ли). Надо истолковывать сны…
(12)
На следующее утро; вокзал.
Разъезжаются пассажиры. Фрейд с альпенштоком, рюкзаком и че-моданом садится в фиакр.
Фрейд. 66, Торингассе.
Лестничная клетка в доме 66 по Торингассе, перед дверью в кварти-ру родителей Фрейда.
Фрейд звонит, ему открывает Марта. Она с изумлением смотрит на него. У Фрейда не менее удивленный вид.
Марта. Зачем ты сюда пришел?
Фрейд. Сегодня ночью в поезде меня замучила совесть. Я ведь так редко вижу отца. А ты почему здесь? Кто?нибудь заболел?
Марта. Отец не совсем здоров.
Фрейд (с раздражением, его терзают угрызения сове-сти). Почему не дали телеграммы?
Марта (пожав плечами, устало). Зачем? (После короткой паузы.) Ты же знаешь, болезнь не столь серьезна.
Открывается дверь в комнату. На пороге появляется мать.
Фрейд. Мама!
Мать все так же красива и сохраняет все свое благородство, хотя сильно постарела.
Она смотрит на Фрейда с удивлением и радостью. Фрейд склоняется к руке, которую она протягивает, и осыпает ее поцелуями.
Мать. Ты пришел! Пришел!
Левой рукой мать нежно гладит Фрейда по волосам.. Она отходит в сторону, показывая на раскрытую дверь.
Мать. Входи. (Он входит. Марта идет за ним, пригла-шенная дружеским жестом матери. Мать замыкает ше-ствие.) Ты узнал, что ему стало хуже?
Фрейд. Нет. (Он подходит к матери; с несколько наи-гранной веселостью) Я сейчас в трудном положении. Мои исследования заводят меня… сам не знаю куда. В таких случа-ях сын должен приходить к отцу, разве нет? (Мать молчит. Фрейд смотрит на пустое кресло Якоба, в упор смотрит на мать, которая отворачивается. Настойчивым тоном.) Я должен видеть папу. Это вернет мне мужество.