Фрейд. Чей смех?
Дора. Их было несколько. Приказчиков. Я сама во всем виновата. Мне было пятнадцать лет, мама куда?то ушла, я надела одно из ее платьев и накрасила губы.
Фрейд. И что дальше?
Дора (с насмешкой изображает свои тогдашние мане-ры). И все. Я воображала себя красивой. Взрослой дамой. Я зашла в кондитерскую за конфетами.
Фрейд. И приказчики высмеяли вас.
Дора. Еще как! В таком?то наряде! (Закрывает лицо ру-ками. Искренним и трагическим тоном.) Я сама себе вну-шала ужас!
Фрейд (ласково отводит в стороны ее руки). Потому что переоделись дамой? (Дора смотрит на него.) В пятнадцать лет?
Дора (убежденно). Да.
Фрейд. Это несерьезно, Дора.
Дора. Конечно. (Она сама убедилась, что приведенный довод недостаточен. Она — в растерянности. Говорит с тревожным удивлением.) Ясно, что несерьезно.
Пауза. Фрейд прохаживается по кабинету. Он курит.
Фрейд. Вы были правы, Дора. Доктор Брейер лечит одну свою пациентку гипнозом.
Дора. А я что говорила! (Дора меняется в лице: она встает, вся светясь радостью от того, что оказалась права.) Вначале вы всегда говорите мне, что я лгу.
Фрейд (снова подходит к. ней; его нисколько не волнует, что он ее перебивает). Результаты превосходные. (Он говорит ласково, но взгляд его полон тревоги.) Это новый метод.
Дора отступает назад и внезапно снова садится на диван.
Дора (взволнованно) . Я не хочу.
Фрейд (подходит к ней. Смотрит на нее с высоты своего роста) . Чего вы не хотите, Дора?
Дора. Не хочу, чтобы меня гипнотизировали.
Фрейд (с притворным удивлением) . Однажды вы же сами этого требовали.
Дора резко вскакивает и пытается уйти. Фрейд останавливает ее.
Дора. Кажется, гипноз ведет к сумасшествию и вызывает головные боли, и потом, когда спишь, болтаешь невесть что.
Фрейд. Да нет же! Совсем не невесть что. (Ведет ее к дивану.) Вам прекрасно известно, что я хочу вас вылечить.
Дора. Я ведь совсем ничего не знаю. Для вас я только игрушка и, как жалкая лягушка, служу для ваших опытов. (Она позволяет усадить себя на диван.) Я неважно себя чувствую. Мы начнем в следующий раз.
Фрейд склоняется над ней. Он не сильно нажимает ей на плечи, чтобы заставить лечь. Она смотрит на него одновременно с вызыва-ющим и опасливым видом.
Дора. Неужели вам доставит это удовольствие? (Она мол-ча улыбается. С какой?то жалобной покорностью.) Ну ладно, берите вашу жалкую лягушку, вырежьте ей мозг, если это может послужить науке.
Она уступает силе его рук и вытягивается на диване.
(15)
Квартира Фрейдов. Столовая.
Входит Марта.
Горничная накрывает на стол.
Марта. Поставь три прибора, Минна, доктор Флисс обедает с нами.
Минна. Слушаюсь, мадам.
Марта. Доктор по?прежнему в кабинете?
Минна. Да, мадам.
Марта. С мадемуазель Дорой?
Горничная утвердительно кивает.
Да, мадам.
Марта. С мадемуазель Дорой?
Горничная утвердительно кивает.
Марта. Что?то слишком долго.
Вдруг Марта замечает на стене гравюру, на которой изображены Гамилькар и Ганнибал.
Марта. Ой! Смотри?ка! (Служанка, которая склонилась над ящиком шкафа, поднимает голову.) Гравюра. Ее не было здесь. Кто ее повесил?
Минна (она смотрит на гравюру, не. понимая возбуж-денности хозяйки). Господин доктор. Сразу после завтрака он просил меня принести скамеечку.
Марта в негодовании рассматривает гравюру.
Раскаты смеха за кадром.
(16)
Кондитерская.
Приказчики (трое молодых людей за прилавками, уставленными вазами с конфетами) хохочут до слез.
Один из них корчится от смеха, другой бьет себя по ляжкам. В их жестах как таковых не было бы ничего необычного, если бы, к примеру, приказчики находились в собрании молодых людей и смея-лись над кем?нибудь из своих товарищей.
Голос Доры за кадром (перекрывая смех). Я же говорю вам, что они смеялись. Вот и все.
За всей этой сценой наблюдает невидимый человек довольно высо-кого роста (Доре — пятнадцать лет).
Фрейд. Каким был смех? Веселым? Оскорбительным?
Молодые приказчики продолжают хохотать, но мы их больше не слышим. И снова все здесь может и должно выглядеть естественно; они успокоились — и конец.
Дора. Хуже. Он меня испугал.
За кадром слышится странный, несколько прерывистый, почти глупо-ватый, с едва улавливаемой дрожью смех одного человека.
Голос Фрейда за кадром (спрашивает о смехе). Он вызывал страх или стыд?
Дора (голос за кадром). И то и другое.
Фрейд. Почему вас испугал этот смех? Смех ведь совсем не страшен.
Дора. Тот был страшен.
Неожиданно прилавки становятся очень высокими, словно они увиде-ны глазами какого?нибудь малыша (карлика или ребенка). Приказчи-ки исчезли.
Камера (словно встревоженный взгляд) поворачивается к двери (она тоже показана совсем снизу), и это движение позволяет нам увидеть, как изменился вид лавчонки. Это кондитерская, но она гораздо мень-ше, темнее и беднее.
Взгляд камеры фиксируется на том месте, откуда доносится смех. Между двумя большими вазами с конфетами появляется голова ста-рика (лысого, с седыми усами): это он смеялся. Он хочет успокоиться. На его губах играет улыбка, он пытается выглядеть добрым. Но его застывшие и маниакальные глаза — они смотрят прямо в камеру — придают ему тревожный, болезненный и почти злобный вид.
Дора. Мне было шесть лет. Старик говорил, что хочет дать мне конфетку. (Старик выходит из?за прилавка.) Меня сковал страх. Он вышел из?за прилавка.