Но тогда оно обладало, наверное, невиданной силой, потому что благословение проклятора не может быть слабее его проклятия.
Все эти «за» и «против», все эти размышления так увлекли Чекс, что, и поднимаясь по склону горы, она продолжала размышлять. Ну хорошо, предположим, Эхса поразило чрезвычайно сильное благословение. Благодаря этому благословению, появился Косто и вот сейчас помогает ей. Эта помощь тоже какой?то кусочек сладкого пирога, главная часть которого досталась, конечно же, Эхсу. И Роза.., в развитии событий она сыграет, возможно, куда более важную роль, чем сейчас кажется.
Но ведь родной мир Розы — это мир гипнотыквы. Она непременно должна вернуться туда.
Здесь, снаружи, ее существование столь же призрачно, как существование Эхса внутри; она или вернется к своим, или.., погибнет. И все это как?то связано с Эхсом. Но как?
Допустим, между ней и Эхсом и в самом деле вспыхнуло какое?то чувство… А что, Роза хоть и сделана из металла, но в остальном ее от настоящей девушки не отличишь. Вдруг Эхс не захочет с ней расставаться? А расставание неизбежно… Хотя почему неизбежно? В Ксанфе есть гипнотыква?зомби! Говорят, что неживой, входя в нее, может выйти живым…
Существо из гипнотыквы выходит наружу, и живет здесь долго и счастливо — были ли в Ксанфе такие случаи? Чекс что?то не припоминала. Если бы нечто подобное случилось в прошлом, то мама Чем обязательно бы рассказала ей.
— Косто, — решила обратиться к обитателю тыквы Чекс, — а что с тобой будет, если ты не сможешь попасть внутрь?
— Я просто медленно исчезну, — охотно пояснил Косто. — Ведь я — не более чем призрак, творение плохих снов.
— А Роза.., она могла бы остаться, если бы захотела?
— Для этого ей пришлось бы обрести душу;
— Обрести душу?
— Мы, обитатели Мира Снов, лишены души. И этим?то мы и отличаемся от вас, живущих снаружи.
Будь у нас душа, мы бы стали совсем живыми и смогли бы жить здесь.
И тут Чекс вспомнила историю кобылки?страшилки по имени Ромашка.
— А моя мама когда?то отдала половину своей души лошадке Ромашке. Да, действительно, в Мире?По?Ту?Сторону очень многие хотят обрести душу…
— А потом, когда Ромашка вышла из тыквы, у нее появилась и вторая половинка, — добавил скелет. — Но случай Ромашки — это исключение.
— Но все равно, если кто?то подарит тебе хоть половину души, — ты сможешь жить, как живем мы? — снова спросила Чекс.
— Конечно смогу, но я не хочу. Уж слишком здесь у вас хлопотная жизнь, слишком тяжелая.
Чекс кивнула. Она думала о своем. Теперь?то ей ясно, с чем предстоит столкнуться Эхсу. И она, кентаврица Чекс, ему поможет.., если благополучно одолеет этот подъем. Сам Эхс не разберется, а только еще больше запутается. Нет, тут нужен холодный кентаврский ум.
Погрузившись в размышления, Чекс не сразу заметила, что тропка стала гораздо уже, а склон куда более отвесным.
Погрузившись в размышления, Чекс не сразу заметила, что тропка стала гораздо уже, а склон куда более отвесным. Продвигаться вперед становилось поэтому все труднее. И наконец, Чекс вынуждена была остановиться.
— А нет ли поблизости отсюда какого?нибудь тоннеля? — спросила она у скелета.
— Тоннеля нет, — ответил скелет.
— Что же делать? Я не могу двигаться дальше.
По отвесной скале мне точно не взобраться, да еще и тропинка стала такой узкой, что я на ней просто не умещусь.
— Я бы уместился, — сказал скелет.
— Ты бы уместился, — согласилась Чекс, — но до вершины должна добраться именно я. С тобой крылатые чудовища не станут говорить, ведь у тебя нет крыльев.
— А по веревке?
— У меня нет с собой веревки. Есть только лук и стрелы. И не смогу я удержаться на веревке. Вот мой дед Честер смог бы — у него очень сильные руки. Ох, как я жалею, что не могу взлететь!..
— А если ноги твои не будут скользить, сможешь тогда подняться дальше? — спросил скелет.
— ..Ну, была бы у меня веревка… — не слушая его, размышляла Чекс, — так здесь ее не к чему привязать…
— А я сейчас взгляну, — расслышав ее слова, сказал скелет.
Он слез со спины Чекс, пошел по тропинке и вскоре исчез за поворотом.
Потом он вновь появился и сообщил радостно:
— Там дальше есть скала. Я мог бы за нее уцепиться.
— Благодарю, очень за тебя рада, — стараясь скрыть иронию, ответила Чекс.
Они потихоньку пошли дальше и подошли к скале, о которой рассказал Косто.
— Вот и скала, — сказал скелет. — Сейчас я уцеплюсь за нее, а ты меня ударишь, только бей посильнее.
— Но ты же рассыплешься! — в ужасе вскричала Чекс.
— Ничего, мы, скелеты, привычные.
И Чекс с силой ударила его копытом. Прямо в кость бывшей ноги.
Скелет рассыпался, кости взлетели в воздух, но потом случилось что?то странное. Кости не попадали на землю кое?как, а легли очень аккуратно, вытянувшись в лесенку.
— Теперь иди, не бойся, — раздался голос скелета.
Чекс послушно начала подъем. Когда она взошла на последнюю ступеньку, вновь раздался голос:
— Дотронься до меня.
Чекс выполнила приказ, и лесенка тут же сложилась, а через секунду вновь выстроилась впереди Чекс.
Так они продвигались, пока не достигли места, где Косто вновь стал прежним.
— Эта магия называется лечь костьми, — ответил он на вопрос, который уже готов был сорваться у Чекс с языка. — Кстати, твои чудовища совсем близко, — как бы между прочим сообщил он.