— Инопланетяне все между собой уладили и заключили сговор против Хальцеола! — с вызывающей усмешкой бросил, подойдя к ним, худощавый белобрысый парень, вставший из?за дальнего столика.
Илси встрепенулась, Норберт успокаивающе положил ладонь на ее руку: на этот раз назревала не драка, а дискуссия. Перед ними стоял типичный юный диссидент, интеллигентный и начитанный, с контактными оптическими линзами в глазах.
— Какой сговор? — поднял брови Норберт. — Присаживайтесь, можем поболтать. Будете пиво? — И, вытянув руку, подтащил поближе соседний стул. Он ничего не имел против дискуссии.
— Вы, инопланетные торгаши, не протестовали, когда денорцы вторглись на Хальцеол.
— Их пустило сюда полтора года назад ваше собственное правительство, — напомнил Норберт.
— Правительство тупых, близоруких управленцев, которые заботились только о своей выгоде! Денорцы их всех поштучно купили, но настоящее вторжение произошло три месяца назад. Вы, жители так называемых высокоразвитых миров… — Парень обвиняюще указал пальцем на Норберта.
— Я с Валены, — перебил тот. — Знаете, что такое Валена?
— А что?
— Аналог Хальцеола, только без денорцев и революционной ситуации. Так что мы на равных.
Оппонент сбился, но потом продолжил:
— Теперь уже не на равных, потому что вы — независимый мир, а мы раздавлены пятой завоевателей.
Норберт вспомнил о замаскированных видеокамерах.
— Может, пройдемся и на ходу побеседуем? А пиво с собой возьмем.
— Они разрешают нам носить оружие, зато лично отстреливают тех, кто им не угоден. Вы видели, какие дворцы они для себя отгрохали на нашей планете? Денорский олигарх имеет право убить на месте любого, однако другие инопланетяне считают их цивилизованным народом! А это пресловутое право на защиту — вообще издевательство над законом! Их теперь с Хальцеола не выбить, но каждый мир преследует свои мелкие интересы.
— Правда, пошли, а? — Норберт поднялся. — Тут стулья жесткие, я уже всю задницу отсидел. Погуляем, поговорим…
Ему было жаль этого несчастного болтуна, и он хотел, пока не поздно, вытащить его отсюда, но тот продолжал увлеченно говорить, сверкая линзами:
— Мы теперь их колония, не больше! Они плюют на идею равенства.
Погуляем, поговорим…
Ему было жаль этого несчастного болтуна, и он хотел, пока не поздно, вытащить его отсюда, но тот продолжал увлеченно говорить, сверкая линзами:
— Мы теперь их колония, не больше! Они плюют на идею равенства. Вы знаете, что стать олигархом может только денорец? Если вы не денорец, вы можете у них работать и добиться больших денег, большого престижа, но в элиту никогда не войдете, невзирая на свои способности! Так что теперь Хальцеолом будут управлять чужаки.
— Идем наружу! — снова позвал Норберт.
Подошел хозяин со счетом; он взглянул на листок и полез за деньгами, а парень, возбужденно жестикулируя, спросил:
— А про их Денорский Тренажер знаете? Он тоже узурпирован. Я специально узнавал: в Чантеомский Тренажер — он ведь у вас на Валене, да? — может войти каждый, кто заплатил. В Австралийский и Императорский — тот, кто заплатил и чье досье не содержит никакого криминала, земная и алзонская службы безопасности специально проверяют всех кандидатов. Кстати, это разумней, чем у вас на Валене! Но в Денорский пускают только денорцев, которые выдержали все испытания и должны стать олигархами, с согласия других олигархов. Так что он даже не для всякого денорского гражданина доступен, не говоря уж о нас! Они хотят быть сильнейшими!
— Вы напрасно так громко говорите, все это записалось! — Илси произнесла открытым текстом то, на что Норберт несколько раз безуспешно намекал.
— А… — скривился оппонент. — Они так нас презирают, что плюют на критику. Я свободомыслящий человек, но не дурак!
Норберт с сомнением хмыкнул.
— Только, пожалуйста, не оскорбляйте олигархов в моем кафе, — спрятав деньги, встревоженно попросил хозяин. — Не переходите границы дозволенного!
— Вот как? — Норберт налил себе и собеседнику пива. — Значит, выражать недовольство можно, однако без личных оскорблений?
— Примерно так, — согласился парень. — Но это не потому, что они либералы. Просто иначе им будет неинтересно! Умные люди давно поняли, что хальцеолийская государственная система прогнила насквозь и какие?нибудь катаклизмы так или иначе произойдут, но никто не ожидал, что все кончится так фатально…
— Могло быть и хуже, — заметил Норберт. — Если бы к вам, например, слакиане нагрянули.
Смешав два прохладительных напитка — оранжевый и красный, Илси получила ярко?малиновую жидкость, долила туда пива, отхлебнула и сморщилась. Молодой хальцеолиец обращался исключительно к Норберту, а ее игнорировал: то ли тот факт, что денорский олигарх предложил ей вступить в элитный отряд, сразу отодвинул ее в разряд врагов, то ли он просто не питал доверия к красивым девушкам.
Посидев еще немного в кафе, они, к большой радости хозяина, отправились бродить по городу. Норберт и Аврелиохофер Феспис — так звали хальцеолийца — всю дорогу дискутировали и под конец оба потеряли нить спора, но, несмотря на это, каждый продолжал увлеченно отстаивать свою точку зрения. Это напомнило Норберту многочасовые дискуссии в студенческих компаниях Соледадского университета. Илси, молча шагавшая рядом с братом, с жадным любопытством рассматривала здания, деревья, машины, прохожих.