Вот мои требования:
Первое. Вы должны немедленно явиться ко мне.
Второе. Извольте вернуть остаток сонной дури, украденной у меня при помощи Газида. Или выплатить компенсацию (сумму, которую я назову).
И третье. Вы возьмете на себя задачу поиска и захвата сбежавших мотыльков, с вашим неблагодарным питомцем в том числе.
После того как все эти требования будут выполнены, мы обсудим Вашу дальнейшую судьбу.
В ожидании отклика от Вас я продолжу беседы с Лин. Последние недели мне была приятна ее компания, и я рад возможности сойтись с ней поближе. Мы тут заключили небольшое пари. Она поставила на то, что Вы ответите на это послание, прежде чем она лишится последних головоножек. Я же не столь в этом уверен. Поэтому ей предстоит через каждые два дня расставаться с очередной головоножкой, пока Вы не откликнетесь на мой призыв.
Я их буду отрывать, а она — корчиться и брызгать кровью, Вам это понятно? А через две недели я сорву панцирь со скарабея и скормлю крысам еще живую голову.
Своими руками скормлю.
С нетерпением жду от Вас ответа. Всегда к Вашим услугам,
Попурри.
Когда Дерхан, Ягарек и Лемюэль добрались до девятого этажа, они услышали голос Айзека. Он говорил — медленно, тихо. Слов разобрать не удавалось, но похоже было на монолог. И Айзек не делал пауз, чтобы услышать или увидеть реакцию собеседника.
Дерхан постучала в дверь, не дождавшись ответа, осторожно приотворила и заглянула.
Она увидела Айзека и еще одного человека. Прошло несколько секунд, прежде чем узнала Газида и поняла, что он зарезан.
Охнув, медленно вошла в комнату, а за нею проскользнули Ягарек и Лемюэль.
Они стояли и смотрели на Айзека. Тот сидел на кровати, держал пару насекомьих крыл и листок бумаги. Айзек посмотрел на вошедших и прекратил бормотать. Тихо заплакал. Открыл рот, и Дерхан шагнула к нему, взяла за руки. Он всхлипывал и прятал глаза. А лицо было искажено яростью. Она, ни слова не сказав, взяла письмо, прочла.
У Дерхан от ужаса затряслись губы. Преодолевая дрожь в руке, она передала письмо Ягареку.
Гаруда внимательно прочитал, но как отреагировал, определить было невозможно. Он повернулся к Лемюэлю, рассматривавшему труп Счастливчика Газида.
— Уже давно мертв, — заключил Лемюэль и взял письмо. Брови полезли на лоб. — Попурри?! — Воскликнул он. — Лин связалась с Попурри?
— Кто он? — выкрикнул Айзек. — Где этот гребаный кусок дерьма?!
Лемюэль глядел на Айзека, на лице была крайняя растерянность, в глазах мерцала жалость.
— О боги!.. Господин Попурри — это очень большая фигура, — незатейливо объяснил он. — Контролирует восточную часть города. Он преступник. Босс.
— Найду эту мразь и убью! Убью!.. — бушевал Айзек.
Лемюэль сочувственно глядел в блестящее от слез и слюны лицо Айзека.
«Не сможешь, Айзек, — подумал он. — Просто руки коротки».
— Ах, Лин… Почему же ты мне не сказала, на кого работаешь… — Айзек помаленьку успокаивался.
— Я не удивлен, — сказал Лемюэль. — О нем вообще мало кому известно. Слухи ходят, но не более того.
Айзек резко встал, вытер лицо рукавом, втянул носом воздух и высморкался.
— Ладно, надо ее выручать, — сказал он. — Мы должны найти ее. Давайте думать. Думать. Этот… Попурри считает, что я попробую от него сбежать, но он ошибается. Скажи, Лемюэль, как его можно найти…
— Айзек, Айзек…
Лемюэль судорожно сглотнул, кинул взгляд вправо-влево, медленно подошел к собеседнику, простер к нему руки в успокаивающем жесте. Дерхан посмотрела на Айзека, и на ее лице отразилась жалость, пускай сдержанная, пускай мимолетная, но это точно была жалость.
Лемюэль медленно покачал головой. Взгляд был тверд, но губы кривились. Он подбирал слова.
— Айзек, я имел дело с Попурри. Ни разу с ним не встречался, но я его знаю. И знаю, как он работает. Знаю, как надо вести себя с ним. Знаю, чего можно ожидать. И такое я уже видел, именно этот сценарий. Айзек… — Он опять сглотнул. — Лин мертва.
Лемюэль поймал запястье Айзека, схватил не крепко и не агрессивно, но властно, заставляя выслушать и понять. Айзек затих, на лице — гнев и настороженность.
— Айзек, она мертва, — тихо повторил Лемюэль. — Дружище, мне очень жаль. Правда, очень. Ее больше нет. — Он отступил.
Айзек оцепенело стоял, только голова тряслась.
Открылся рот, как будто пытался выпустить крик. Лемюэль тяжело вздохнул и, отведя взор, заговорил медленно и тихо, словно рассуждая вслух:
— Зачем она ему живая? Это просто… просто бессмысленно.
Лишние сложности… Нет, от нее проще избавиться. Он делает то, что считает нужным, — повысил вдруг голос Лемюэль и протянул руку, указывая на Айзека. — Он рассчитывает на твой приход. Он отомстил и теперь надеется, что ты клюнешь на приманку. Он хочет, чтобы ты оказался у него, а каким путем этого добиться, неважно. И если не убить Лин, она может доставить неприятности. Пускай на это крайне мало шансов, но все-таки исключать нельзя. Как приманка она годится и мертвая, ты ведь все равно за ней придешь. — Он печально покачал головой. — Так что ему ничто не мешало ее убить. Она мертва, Айзек. Мертва.
У Айзека засверкали глаза, и Лемюэль перешел на скороговорку:
— И вот что я тебе скажу: лучший способ отомстить — не позволить, чтобы Попурри наложил лапу на мотыльков. Он же их не прикончит, сам понимаешь. Будет содержать, получать от них сонную дурь.