— Значит, он говорил, что собирается перехватить кое-какое золотишко?
Трактирщик только пожал плечами:
— Ты, быть может, знаешь об этом больше меня, незнакомец.
Конан, мрачно улыбаясь, вышел из трактира не попрощавшись. За первым же углом он остановился и стал ждать. Закатное солнце огненным шаром опускалось где-то за крышами, окрашивая город в кровавый цвет.
Через несколько минут из дверей кабака выскользнула, на ходу натягивая капюшон плаща, одна из подавальщиц — худенькая черноволосая девушка. Конан схватил ее за руку и утянул в узкий проход между домами. Глаза и рот девушки так и остались широко раскрытыми от удивления. Она даже не вскрикнула.
— Значит, Манилик послал тебя к Нарксесу, — скорее утвердительно, чем вопросительно произнес Конан.
Очнувшись, она зло посмотрела на киммерийца:
— Я тебе ничего не скажу. Отпусти меня.
Разжав пальцы, Конан даже слегка подтолкнул ее к середине улицы:
— Ну что ж. Иди. Никогда я еще не видел, чтобы человек так торопился подставить под нож свое горло.
Девушка в нерешительности остановилась, потирая руку и разглядывая подпрыгивающие на булыжниках телеги. Матросы и торговцы сновали между большими колесами. Один рывок — и она затеряется в толпе. Но что-то удерживало ее на месте и заставляло спросить:
— А что Нарксес может иметь против меня? Я его ни на грош не обсчитала. Всегда молчала о том, что слышала, когда он спьяну болтал лишнее.
— Так ты что, не знаешь? — с преувеличенным недоверием спросил Конан. — Про алтарные делишки?
— Чего я не знаю? Какие еще делишки?
— Я слышал, как Манилик говорил, что посылает девчонку к Нарксесу, чтобы… — тут он прервался и покачал головой, — нет, лучше тебе и не знать этого. Все равно от судьбы не уйдешь.
Девушка натужно засмеялась:
— Не пытайся запугать меня. Я всего-то должна сказать Нарксесу, что Манилик хочет поговорить с ним. А что ты слышал?
Конан только хмурился, словно раздумывая. Наконец девушка не выдержала и шагнула к нему, положив дрожащую руку на плечо:
— Ну, скажи мне. Пожалуйста.
— Не думаю, что это поможет тебе, — с деланной неохотой ответил Конан, — Нарксес найдет тебя, куда бы ты ни сбежала.
— Мои родители живут в деревне, далеко от города. Он никогда не найдет меня там! Ну, скажи же!
— Нарксес продает молодых девушек Культу Рока для жертвоприношений, — наугад соврал Конан и тотчас же стал добавлять устрашающие детали: — Тебя привяжут к алтарю, перережут горло и соберут твою кровь в священную чашу, а потом…
— Нет! — воскликнула она, отшатнувшись и схватившись рукой за горло. Ее лицо позеленело, казалось, что девушка вот-вот упадет в обморок. — Я никогда не слышала, чтобы Культ Рока устраивал человеческие жертвоприношения.
И вообще, закон запрещает приносить в жертву свободных граждан.
— Разве кто-нибудь узнает об этом, когда ты тихо умрешь, а твое тело будет выброшено в море, — Конан пожал плечами. — Нет, если ты мне не веришь, отправляйся к своему Нарксесу. Может быть, он тебе все толковее разъяснит по дороге к лагерю Культа.
— Что же мне делать? — простонала девушка, делая несколько нервных шагов то в одну, то в другую сторону. — У меня нет ни денег, ни чего-нибудь ценного. Только та одежда, что на мне. Как же я доберусь до своих родителей?
Вздохнув, Конан выудил горсть медяков из мешочка, висевшего на его поясе. Эмилио рассчитается с ним, узнав, на что пошли деньги.
— Держи. На дорогу тебе хватит.
— Спасибо, спасибо, — пробормотала она и, сжав в кулаке монеты, побежала по улице.
Хоть бы поцеловала на прощание, подумал Конан, провожая ее взглядом. Что ж, если повезет, то Манилик только к концу завтрашнего дня разберется в том, что случилось. Значит, есть день. День, чтобы найти Эмилио, не боясь наткнуться на его труп. История, которую Конан сочинил для девочки, оказалась даже более убедительной, чем он сам ожидал. С довольной улыбкой киммериец зашагал по улице.
В сгустившихся сумерках он не заметил бритоголового человека в оранжевой одежде, который, стоя в переулке рядом с трактиром, с интересом наблюдал за ним.
Глава 5
Ночь спустилась на резиденцию Культа Рока. Ни единый луч света не нарушал темноты, ибо все служители Культа просыпались, работали, ели и ложились спать только по команде. Ни единой монеты не тратилось на освещение. Однако в зале, где Джандар принимал сорок своих самых верных последователей, бронзовые лампы в виде львиных лап ярко освещали алебастровые стены с барельефами и многоцветную мозаику пола.
Все сорок Избранных встали на колени при появлении Джандара. Каждый приложил ко лбу кинжал.
— Благословен будь Священный Хаос! — затянули они свое ритуальное приветствие. — Благословен будь беспорядок, смятение и анархия!
— Благословен будь Священный Хаос! — в тон им ответил Джандар, одетый в такую же оранжевую тунику, что и все остальные.
Он окинул взглядом золотую, с изумрудными инкрустациями, шкатулку, стоявшую на треножнике перед ожидающими его людьми. Пальцы Джандара, словно змеиные языки, быстро пробежали по запечатанным крышкам четырех десятков каменных флаконов, стоявших в шкатулке. Даже сквозь камень он чувствовал свежесть крови, наполнявшей каменные сосуды.