Странным же было то, что темная вуаль закрывала ее лицо книзу от горячих темных глаз до шеи.
Странным же было то, что темная вуаль закрывала ее лицо книзу от горячих темных глаз до шеи. Уличные девки никогда не прячут лица. Наоборот, они размалевывают его, чтобы издалека привлекать внимание мужчин. А в этом зале Конан заметил еще троих женщин, чьи лица были скрыты вуалями.
Конан поймал трактирщика за полу туники, когда тот проходил мимо него:
— Я никогда не видел, чтобы шлюхи прятали лицо. Они что, скрывают сифилитические язвы?
— А ты, видать, недавно в Аграпуре, — с легкой улыбкой сказал тонкогубый трактирщик.
— Только что приехал. Так что с этими бабами?
— Говорят, что некоторые благородные дамы, которым наскучили их добропорядочные мужья, приходят в такие заведения, чтобы отвести душу, почувствовав себя настоящей проституткой. Ну, так они развлекаются. А лица они закрывают, чтобы их мужья, которые точно так же, как и менее благородные мужчины, ходят время от времени в бордель, не узнали их. Так говорят. А какой мужик откажется всего-то за серебряную монету трахнуть жену какого-нибудь лорда?
— Наверное, дело доходит до убийства, если какой-нибудь аристократ узнает, что только что купил свою собственную жену?
— А вот не угадал. Эти на вуальки не клюют. Подумай сам, кто захочет рисковать, — такой позор: узнать в шлюхе жену?
И вправду, вокруг каждой женщины с закрытым лицом толпились матросы и грузчики, иногда торговцы, но аристократы демонстративно не замечали их существования.
— Попробуй какую-нибудь из них, — предложил человек со змеиным лицом. — Узнаешь, по-другому ли будет держаться под тобой какая-нибудь аристократка.
Конан приложился к чаше, словно прикидывая. Если бы его сейчас интересовало приятное времяпрепровождение, он предпочел бы честную проститутку, а не прикидывающуюся оной аристократку. Но сейчас ему было важно разговорить трактирщика. Этот парень явно имел свое с каждой из тех, с кем развлекались его посетители на верхних этажах. А следовательно, он будет более разговорчив, если увидит в Конане возможного клиента. Прикинув, Конан опустил чашу.
— Дело такое… стоит подумать, — протянул он, разглядывая ближайшую женщину. Настоящая кабацкая девка с размалеванным лицом, голым, как ее танцующая задница. Как бы невзначай Конан сообщил:
— Да я тут приятеля ищу. Мы не встретились, как договорились. А я так думаю, что сюда он наведывается частенько…
Трактирщик отпрянул, и его голос мгновенно стал ледяным:
— Посмотри вокруг. Если он здесь, ты его увидишь. Если нет — извини уж…
Пожав плечами, хозяин заведения решил было уйти, но Конан, перегнувшись через стойку, схватил его за руку, всячески стараясь изобразить на лице дружелюбную улыбку:
— Я тут его не вижу. Но он очень нужен мне. Его зовут Эмилио из Коринфии. Я готов заплатить столько, сколько стоит ночь с этой шлюхой, тому, кто поможет мне разыскать его.
Если Шарак прав (а он всегда оказывался прав), Конану и вправду позарез нужно было найти Эмилио.
Лицо трактирщика стало еще больше похоже на змеиную морду, но его глаза сверкнули при имени Эмилио.
— Мало кто согласится заплатить за то, чтобы найти приятеля. Может быть, этот, как ты его назвал, — Эмилио? — вовсе тебе и не друг. Может, он вовсе не рвется увидеть тебя. Ашра! Вышвырни отсюда этого придурка с бледными глазками.
— Слушай, — продолжал Конан, — я могу доказать, что знаю его.
— Слушай, — продолжал Конан, — я могу доказать, что знаю его. Он…
Тяжелая рука опустилась на плечо киммерийца, и гортанный голос произнес:
— Проваливай отсюда.
Конан повернул голову ровно настолько, чтобы оценить здоровенную ладонь, ломаные суставы и шрамы на пальцах. Затем его взгляд скользнул по руке, которая была толще, чем нога нормального человека. Затем — еще выше. Этот Ашра и вправду был на голову выше даже самого Конана и к тому же вполовину шире в плечах. При всем этом на нем не было ни капли жира. При всех шрамах на руках лицо и широкий нос этого великана не были обезображены ни единой царапиной. Мало кому удавалось даже достать до его головы, промелькнуло в мозгу киммерийца.
Конан пытался придать своему голосу самые примирительные интонации. Драка редко дает информацию.
— Я ищу человека, а не неприятностей. Убери руку, и я…
Вместо ответа верзила ткнул Конана в плечо. Киммериец позволил себе развернуться, как бы от удара. Но улыбка на лице Ашры оставалась недолго — лишь до того момента, когда кулак киммерийца влетел тому в бок, с явным хрустом ломаемых ребер. Вокруг раздались крики посетителей, отскакивающих от дерущихся. Второй кулак Конана тоже вошел в грудную клетку великана, и опять раздался хруст ломаемых костей.
С ревом Ашра схватил голову Конана обеими руками и сжал, словно желая раздавить череп противника. Но волчий огонь уже загорелся в глазах киммерийца. Он просунул руки между локтями Ашры и тоже схватил голову противника — одной рукой сверху, а другой снизу, за подбородок. Конан надавил изо всех сил, и бычья шея медленно-медленно стала поддаваться. Сделав шаг, Ашра вдруг ослабил хватку, но тотчас же перехватил Конана, сжав его обеими руками на уровне груди, решив сломать ему позвоночник.