— Вы что, нас убить собираетесь? — с испугом спросил я.
— Очень жаль, мальчик. Ты мне понравился.
— Тогда я предпочитаю дуэль. Или это были просто похвальба? — Я несколько неуклюже взял шашку наизготовку. Лучше бы здесь был мой шеркон.
Хозяин удивленно посмотрел на меня. Потом расхохотался.
— Парень, тебе не откажешь в храбрости. Я не дерусь с детьми.
— Ага, вы их убиваете.
Вестров несколько мгновений смотрел на меня. Я старался выглядеть как можно больше неуверенным и испуганным, но одновременно и отчаянно храбрым, точнее храбрым от отчаяния.
— Ты прав, черт тебя подери. Ладно! У тебя есть шанс, парень. Если ты продержишься против меня пять минут так и быть, уйдешь отсюда живым. Думаю, что смогу обезопасить себя с твоей стороны. У тебя ведь есть родители, брат. Если будешь говорить много — их у тебя больше не будет.
— Ты, убийца! — Криворецкий вскочил с места и кинулся на Вестрова, но его схватили двое телохранителей. — Ты ведь прекрасно понимаешь, что у него нет шансов против тебя! Почему бы тебе не отпустить его на тех же условиях сейчас?!
Вестров метнул в его сторону острый взгляд.
— Я не оставляю в живых свидетелей, кто бы он ни был. Жизнь надо заслужить! Этот парень мне понравился. Ему страшно, но он борется с этим. Редко встретишь таких людей, тем более в наше время. Я даю ему шанс! Воспользуется он им или нет, зависит только от него.
— Ты прекрасно знаешь, что у него нет никаких шансов против тебя!!!
Это он зря. Уж Аркадий-то доложен был вспомнить, что я рассказывал о своем путешествии. Это не у меня не было шансов, а у Вестрова. Может он и мастер спорта по фехтованию, но он не рыцарь Ордена, он понятие не имеет о дей-ча и о взвинченном темпе. И фехтовать он умеет только шпагой, а ведь у каждого оружия свои особенности. Может шеркон с кинжалом и любимое мое оружие, но я так же великолепно фехтую двумя мечами, саблей, шашкой, умею пользоваться еще несколькими видами оружия.
— Возможно, но у него так и так нет никаких шансов. А теперь заткнись или тебя заткнут. — Вестров кивнул телохранителям, и те сдвинули стол и кресла в угол комнаты, освобождая место. Еще один принес песочные часы.
— Они на пять минут, парень. Если упадет последняя песчинка, и ты останешься жив, то считай, что родился второй раз. И, кстати, можешь выбрать оружие.
Я осмотрелся. Шашка была немного длинновата для меня, но лучше все равно ничего не было. Хотя… я подошел к одному из столиков и взял дагу. С трудом удержался от того, чтобы не схватить еще парочку метательных ножей. Это, пожалуй, будет слишком. С сожалением отошел от столика. Теперь надо разработать тактику. Я осмотрелся. Так. В комнате сам Вестров и трое телохранителей. Один стоит около Криворецкого, один около окна и еще один около двери. Каждый наготове, но больше опасаются Криворецкого, а не меня. На меня же они глядят хоть и с интересом, но как на обреченного.
Вестров выбрал шпагу.
— У тебя преимущество парень — твое оружие тяжелее.
Если бы у меня было желание, то я бы объяснил ему, что тяжесть оружия не всегда преимущество. Если противник действительно мастер, то эту тяжесть он может использовать против тебя же самого.
Вестров подошел к окну и перевернул часы. Потом неторопливо размялся и резко кинулся в атаку. Я отскочил, сделал вид, что споткнулся и упал, благодаря чему избежал смертельного удара. Вестров усмехнулся и дал мне время подняться. Потом снова стремительно атаковал. Его удары были молниеносны, точны и смертоносны. Он действительно был мастер. Но мне каким-то чудом удавалось уклоняться от них. Впрочем, чудом это выглядело лишь со стороны. Для меня его удары были медленны, медленны даже без взвинченного темпа. Даже без помощи дей-ча я мог двигаться быстрее, чем он. Но я пока только неуклюже уворачивался от ударов, перемещаясь таким образом, чтобы оказаться поближе к столу с метательными ножами. Еще чуть-чуть. Еще! Все! Я около стола! Теперь мои действия мгновенно теряют всю неуклюжесть. Шашка и дага как бы оживают. Я вижу, как удивленно расширились глаза Вестрова, как сузились его глаза, когда его выпад встретился с твердой защитой, а не с неуклюжим отскоком, как было раньше. Еще один выпад. Навстречу его шпаге устремляется моя дага. Я не блокирую удар, только плавно отвожу его в сторону, одновременно смещаясь влево. Шаг навстречу, разворот на месте и шашка описывает стремительную дугу на уровне шеи Вестрова. Шпага падет на пол. Я же на том же повороте выпускаю дагу и шашку из рук. Они не созданы для бросков, но Деррон недаром тренировал меня кидать самые невероятные предметы. И шашка и дага находят свои цели. Через мгновение два телохранителя валятся на пол. Один пытается вытащить шашку из своей груди, а второй пытается вдохнуть через пробитое горло. Третий ошарашено смотрит на происходящее, тянется к пистолету, но я недаром смещался к столу с ножами.
Один пытается вытащить шашку из своей груди, а второй пытается вдохнуть через пробитое горло. Третий ошарашено смотрит на происходящее, тянется к пистолету, но я недаром смещался к столу с ножами. Бросок и третий телохранитель валится на землю. Привлеченный шумом, вбегает еще один человек уже с пистолетом в руке. Еще один бросок и он опрокидывается на землю. Из его груди торчит нож. Все произошло настолько молниеносно, что только сейчас Аркадий Анатольевич понял, что произошло. Это стало видно по тому, как страх за меня сменился ошеломлением от всего произошедшего.
Я посмотрел на голову Вестрова, в глазах которого навечно застыло удивленное выражение, и без сил опустился на пол. Почувствовал, как к горлу подкатывается тошнота.