Я удивленно посмотрел на них.
— Но ведь грамота никуда не делась? Вы говорили, что члены гильдии поддерживают Севана только потому, что есть грамота? Почему сейчас они поддерживают меня? Я, конечно, говорил о том, что мне нравится ваш город…
— Энинг, они купцы! Их не растрогаешь комплиментами в адрес города. Их интересует только прибыль. Они из всего стараются извлечь прибыль, и их восхищает, когда кто-то очень ловко может заработать ее. Ты же сумел завоевать авторитет собрания тем, как ты сумел извлечь выгоду из их ошибки. Они могли поддерживать Севана до того момента, пока были убеждены, что ты всего лишь пешка в моих руках, но стоило тебе убедить их, что это не так, что ты сам сумел воспользоваться грамотой и никто ничего тебе не советовал, как они стали восхищаться твоей находчивостью.
— Но ведь я ни слова не говорил, что это была моя идея?
— А это были и не нужно. Ведь совершено ясно было, что никто не мог подготовить тебя к речи, ибо ты не говорил, а реагировал на зал. Никто не может предвидеть какие вопросы тебе будут задавать, кто что будет кричать. Понравилось и то, как ты повернул свою речь. — Мервин опять засмеялся. — «Ни за какие деньги я не отдам подарки народа Амстера», — выдавил он сквозь смех. Да одной эту фразой ты приобрел кучу сторонников.
— Но я не понимаю? — растерянно посмотрел я на Мервина.
— Малыш, грамота приносит тебя по двадцать тысяч динаров ежемесячно, и все в зале об это знают.
— Но я просто хотел пошутить.
— Но воспринято это было не как шутка. Это было воспринято как очень ловкий ход в переговорах. Я тебя знаю довольно хорошо, поэтому совершенно уверен, что ты не понял, что с тобой вели деловые переговоры. Тебе хотели предложить деньги и памятник при жизни в обмен на грамоту. После той фразы они уже не могли продолжать эти переговоры, потому что тогда выходило, что они хотят отнять подарок благодарных жителей Амстера. К тому же оказывалось, что если ты вернешь награду, то это будет оскорбление городу. Все сочли это ловким ходом с твоей стороны.
— Но тогда они должны наоборот, не слишком хорошо относиться ко мне за это?
— Если бы они сердились на каждую неудачную сделку, то большинство уже давно умерло от сердечного приступа. На самом деле все понимают, что в неудаче виноваты они сами тем, что недооценили противника. А если сам виноват, то какой смысл сердиться? Чувства могут позволить себе рыцари, дворяне, но не купцы. Гораздо лучше извлечь из всего происшедшего урок и больше не повторять ошибок. В данный момент большинство членов гильдии восхищены тем, как ловко ты воспользовался их ошибкой.
— Однако, они, при всем восхищении, несут большие убытки, — заметил Нарнах. — Как они прореагируют, когда поймут это?
— На самом деле, убытки не так уж и велики. Основной удар пришелся по Севану, который держал монополию на торговлю шелком. Однажды он сумел добиться этого обманом, когда в гильдии поняли, что их обманули, то было поздно. В результате оказалось, что никто кроме Севана не мог торговать с Китаем. Однако грамота Энинга оказалась тем самым непредусмотренным моментом, который вполне законно мог разрушить монополию Севана, так как в том договоре, который состряпал Севан не было предусмотрено появление этой грамоты.
Мы переглянулись с Нарнахом.
— А ведь эта грамота была именно его идея, — заметил я.
— Я всегда знал, что любовь Севана к злым шуткам рано или поздно выйдет ему боком. — Мервин налил себе вина и немного отхлебнул. — Он, как и многие другие недооценил нашего молодого друга. За тебя, Энинг. — Мервин слегка приподнял бокал и выпил его. Нарнах повторил его жест.
— Пожалуй, я подниму вопрос об отмене того договора, который навязал Севан, — сказал Нарнах. — Думаю, Севан не сможет после всего случившегося отказать.
— Ты откажешься от монополии? — Мервин удивленно посмотрел на Нарнаха.
— Собираюсь, поскольку реально никогда ее не имел. Просто грамота дала небольшую лазейку, но даже она не в состоянии полностью открыть ворота торговли. Может в том договоре она и не была предусмотрена, но было предусмотрено многое другое. Нет, этот договор мне мешает.
Нет, этот договор мне мешает. А ваша гильдия пусть считает, что это подарок от меня. Думаю, это еще больше укрепит симпатии гильдии к нам с Энингом. Если же Севан воспротивится отмене, то это окончательно его утопит. Однако не думаю, что он пойдет на это.
— Тогда, значит все хорошо? — удивленно спросил я.
— Энинг, иногда ты такой болван, — усмехнулся Нарнах. Он обнял меня за плечо. — Однако скажу по секрету. — Он наклонился ко мне и зашептал в ухо. — Все не так уж и хорошо. Если уж говорить честно, то все просто замечательно, восхитительно!
— Очень смешно, Вильен, — пробурчал я, отходя от него и плюхаясь в кресло. — Но раз здесь все просто замечательно, то стоит заняться другой проблемой. Завтра я выезжаю в Тевтонию. Надо бы посмотреть мое наследство.
Я заметил, что при слове наследство глаза Нарнаха разгорелись.
— Это случайно не завещание Буефара?
— Откуда ты знаешь? — рявкнул Мервин.
— Да ладно тебе. Неужели ты думал, что я упущу что-то, связанное с моим самым лучшим капиталовложением?