— Да, — ответил он, нажимая на две кнопки — записи и громкой связи.
— Нам нужен доктор. — Судя по голосу, говорил белый мужчина, южанин. Дышал он тяжело.
— Хорошо, но этого мало. Дайте больше информации.
— Не дури мне мозги! — заорал незнакомец.
— Послушайте, — спокойно продолжал Уэсли. — Мы вас дурить не собираемся, ясно? Мы хотим помочь, но мне нужно знать более подробную информацию.
— Парень свалился в бассейн и теперь вроде как в коме.
— Кто он?
— Какая тебе, на хрен, разница?
Уэсли замялся.
— Он умирает, а у нас тут все подключено. Понял? Если ничего не сделаете, взорвем к черту всю эту лавочку!
Мы понимали, что он имеет в виду, так что задавать лишних вопросов Уэсли не стал. С Джоэлом Хэндом что-то случилось, и мне не хотелось даже думать, на что будут способны его последователи, если их лидер умрет.
— Он может передвигаться в воде? — спросил Уэсли.
— Он не умеет плавать! К тому же он вообще не двигается, черт побери!
— Давайте я уточню кое-что. Он что, утонул?
— Слушай. Вода радиоактивная. В ней эти штуки… топливные сборки. Ясно тебе?
— Он был внутри реактора?
Незнакомец опять закричал:
— Да заткнись ты со своими идиотскими вопросами! Лучше пришли кого-нибудь помочь. Он умирает. Все умирают. Доходит?
В трубке сухо треснул выстрел.
Все застыли. Где-то на заднем фоне прозвучал крик. Сердце бешено колотилось о ребра.
— Протянешь еще минуту, — произнес знакомый голос, — умрет еще один.
Я шагнула к телефону и, прежде чем меня успели остановить, сказала:
— Я — врач. Мне нужно знать, что именно произошло и когда он упал в реакторный бассейн.
Тишина. Потом я услышала:
— Я только знаю, что он едва не утонул. Мы его вытащили, пытались откачать, но он уже был без сознания.
— Он глотнул воды?
— Не знаю. Может быть. Изо рта немного вылилось. — Говоривший занервничал. — Но если вы, леди, не сделаете что-нибудь, я превращу Вирджинию в пустыню!
— Я помогу. Но прежде должна задать еще несколько вопросов. В каком он сейчас состоянии?
— Я же сказал. Он вырубился. Как будто в коме.
— Где он находится?
— В комнате, с нами. — Голос снова завибрировал от эмоций. — Он ни на что не реагирует, как мы ни стараемся.
— Я принесу лед и медикаменты. Но только за один раз я все не принесу. Придется заходить к вам несколько раз.
— Если только вы не из ФБР! — Незнакомец снова едва не сорвался на крик.
— Я — врач. Здесь много медработников.
Здесь много медработников. Итак, я приду и помогу, но только при условии, что вы не создадите мне проблем.
Он промолчал.
— Ладно. Но вы придете одна.
— Донести медикаменты мне поможет робот. Тот, что принес вам телефон.
Он положил трубку, и я тоже. Уэсли и Марино смотрели на меня так, словно я только что совершила самоубийство.
— Исключено, — сказал Уэсли. — Господи, Кей! Ты что, рехнулась?
— И никуда ты не пойдешь, — вступил Марино. — А понадобится, я тебя в камеру посажу.
— Так нужно, — спокойно сказала я. — Он умирает.
— Именно поэтому ты и не должна туда идти, — воскликнул Уэсли.
— У него лучевая болезнь. Спасти уже нельзя. Жить ему осталось недолго, а что за этим последует, можно только гадать. Не исключено, что они действительно все взорвут. Неужели вы не понимаете? — Я обвела взглядом Марино, Уэсли и командира КСЗ. — Я читала их Книгу. Он — их мессия. Они не повернутся и уйдут, когда его не станет. Они доведут дело до конца. Все это закончится, как ты и говорил, массовым самоубийством и невероятной катастрофой.
— Мы не знаем этого наверняка, — возразил Уэсли.
— Хочешь рискнуть?
— А если он очнется? — вмешался Марино. — Хэнд узнает тебя и скажет им, кто ты такая. Что потом?
— Он не очнется.
Уэсли уставился в окно. В фургоне не было жарко, но он выглядел так, словно провел день под горячим летним солнцем. Мокрая рубашка прилипла к спине, на лбу выступили бисеринки пота. Он не знал, что делать. У меня была идея, а другой никто не предлагал.
— Слушай меня, — сказала я. — Я не могу спасти Джоэла Хэнда, но смогу убедить их в том, что он не умер.
Все уставились на меня.
— Что? — спросил Марино.
— Он вот-вот может умереть. Мне нужно как можно скорее попасть туда и выиграть для вас немного времени.
— Но мы не можем туда войти.
— Может быть, что-то придумаете, пока я буду там. Попробуем использовать робота. Вы запустите его и на время отвлечете их, а сами попытаетесь проникнуть другим путем. У вас для этого есть все необходимое.
Уэсли хмурился. Марино выглядел несчастным. Я понимала, что они чувствуют, но знала, что необходимо действовать. В ближайшей «скорой помощи» мне дали медикаменты, кто-то принес лед, и мы с Тото, которым снова управляла Люси, тронулись в путь. Робот нес пятьдесят фунтов льда, я тащила сундучок с медикаментами. Как ни в чем не бывало, мы подошли к двери главного здания атомной станции. Я не думала о тех, кто наблюдает за мной через прицел, не думала о взрывчатке и даже о барже с грузом, который мог помочь Ливии построить собственную атомную бомбу.
Дверь открыли сразу. Нас встретил тот же бородатый, что принимал Тото с телефоном.
— Входите, — грубовато бросил он, указывая путь дулом автомата.
— Помогите со льдом, — попросила я.
Он недоверчиво, словно перед ним стоял готовый к прыжку питбуль, уставился на Тото, обвешанного пятью пакетами. Потом наклонился и взял пакет. Услышав команду Люси, робот разжал механические пальцы. Дверь закрылась. Мы остались в проходной. Разрушений здесь было достаточно. Рентгеновские аппараты и другие сканирующие устройства были перевернуты и изрешечены пулями. На полу тускло поблескивали пятна застывшей крови. Мы прошли по коридору, свернули, и я почувствовала запах трупов еще до того, как увидела убитых охранников, сваленных в ужасную, окровавленную кучу у стены.