— Хочешь узнать, из-за чего сегодня подняли тревогу, или тебя уже ввели в курс дела? — спросил он, поднимая кружку.
— Нет, пока мне никто ничего не рассказал. Слышала только, что кто-то среагировал на радиоактивную угрозу. — Я повернулась к официанту, подошедшему к нам с фруктами и сыром. — «Пелегрино» с лимоном, пожалуйста.
— Похоже, все серьезнее, чем тебе показалось.
— Что? — Я посмотрела на него с недоумением. — И, кстати, почему ты лучше меня знаешь о том, что происходит на моей работе?
— Потому что ситуация с радиоактивностью связана с расследованием убийства. — Марино снова приложился к кружке. — А если точнее, с убийством Дэнни Уэбстера.
Он ничего больше не сказал, предоставив мне возможность переварить услышанное, но мое терпение имело свои пределы.
— Хочешь сказать, его тело было радиоактивным? — недоверчиво спросила я.
— Нет. Радиоактивным был тот мусор, который собрали в твоей машине. И знаешь, что я тебе скажу? Парни, проводившие вакуумный сбор, так перепугались, что чуть в штаны не наложили. Мне и самому, признаться, стало сильно не по себе. Я ж сидел с тобой рядом, на том самом месте. Некоторые терпеть не могут змей или там пауков, а у меня такая же проблема с этой чертовой радиацией. Как у тех парней, что хватанули «эйджент оранж»[26] во Вьетнаме, а теперь помирают от рака.
— Если я правильно понимаю, радиоактивный мусор находился на пассажирском сиденье моего черного «мерседеса»? — спросила я, глядя на него как на сумасшедшего.
— Если я правильно понимаю, радиоактивный мусор находился на пассажирском сиденье моего черного «мерседеса»? — спросила я, глядя на него как на сумасшедшего.
— Точно. И я бы на твоем месте на нем больше не ездил. Ты же не знаешь, может, эта дрянь уже и к тебе прицепилась?
— Ездить на нем я больше не буду, так что не беспокойся. Но кто тебе сказал, что собранный в машине мусор радиоактивный?
— Та дамочка, что заведует этой штуковиной… СЭМ.
— Сканирующим электронным микроскопом.
— Вот-вот. В мусоре обнаружился уран, на него среагировал счетчик Гейгера. Говорят, ничего подобного раньше не случалось.
— Определенно.
— Потом запаниковала уже служба безопасности, — продолжал Марино, — и один из охранников принял решение эвакуировать всех, находящихся в здании. Все бы ничего, да только парень забыл, что, когда разбиваешь стекло на красной коробочке и поворачиваешь ручку, тем самым включаешь и систему пожаротушения.
— Насколько мне известно, этой системой никогда прежде не пользовались, так что его забывчивость вполне понятна. Допускаю, что он даже и не знал этого. — Я невольно вспомнила директора — представить его реакцию было нетрудно. — Боже мой. И все это случилось из-за моей машины. В некотором смысле из-за меня.
— Нет, док. — Марино поймал мой взгляд и решительно покачал головой. — Это случилось из-за того, что какой-то мерзавец убил Дэнни. Сколько раз нужно повторять тебе одно и то же?!
— Я, пожалуй, выпью вина.
— Прекрати. Не изводи себя. Я знаю, что ты делаешь, и знаю, как ты работаешь.
Я поискала взглядом бармена. В помещении стало жарко. Сидевшая неподалеку компания из четырех человек шумно обсуждала «Зачарованный сад» во дворе заведения, где мальчишкой играл Эдгар Алан По.
— Он написал здесь одно из своих стихотворений, — говорила одна женщина.
— Я слышала, крабовые котлетки здесь хороши, — заметила другая.
— Не люблю, когда ты такая, — продолжал Марино, наклоняясь над столом и тыча в меня пальцем. — Выпьешь, наделаешь глупостей, а что я? Не смогу уснуть.
Бармен наконец обратил на меня внимание и, изменив маршрут, подошел к нашему столику. Я попросила заменить шардоне на скотч и, сняв блейзер, повесила его на спинку стула.
— Дай-ка сигаретку.
Марино от удивления открыл рот.
— Пожалуйста. — Я протянула руку.
— Нет, тебе нельзя, — уперся он. — Да ты и не хочешь.
— Предлагаю уговор: одну сигарету выкуриваю я и одну ты, а потом мы оба бросаем.
— Ты меня разыгрываешь, — засомневался Марино.
— Ничего подобного.
— А мне-то от такого уговора какая польза?
— Никакой, кроме того, что проживешь подольше. Если, конечно, еще не поздно.
— Спасибо. Но никаких сделок я с тобой заключать не буду. — Он вытряхнул из пачки две сигареты и щелкнул зажигалкой. — Давно не курила?
— Не знаю. Может, года три. — Я не почувствовала вкуса сигареты, но держать ее в губах было приятно, как будто именно в этом и состояло их назначение.
Первая затяжка, и легкие словно полоснуло лезвием. Мгновенно закружилась голова. Примерно то же я почувствовала, когда закурила свой первый «Кэмел» в шестнадцать лет. Как и тогда, никотин окутал мозг, мир как будто затуманился, а мысли стали упорядочиваться.
— Господи, как же мне этого не хватало. — Я стряхнула пепел.
— Вот и не донимай меня больше.
— Господи, как же мне этого не хватало. — Я стряхнула пепел.
— Вот и не донимай меня больше.
— Кто-то же должен.
— Послушай, это же не марихуана или что-то там еще.
— Не знаю. Марихуану не курила. Но если бы закон разрешал, сегодня, наверно, попробовала бы.
— Дело дрянь. Ты меня пугаешь.
Затянувшись в последний раз, я потушила сигарету. Марино наблюдал за мной молча и как будто настороженно. Он всегда немного паниковал, когда я чуточку выходила из колеи.