— Да. Но ими очень просто управлять.
— Просто говори им «вверх», «вниз», «вправо», «влево»…
— И так далее…
— Пока они не привыкнут к тебе.
— Потом они будут просто тебя чувствовать.
— И они отнесут тебя, куда угодно.
— Они волшебные?
— Волшебные?.. Они крылатые.
— Очень редкая порода.
— Гнездятся только на вершине Мирра.
Похоже, поросенку под окном надоело валяться на одном месте, и он, шумно ломая стебли травы, решительно направился куда-то прочь.
Волк тоже заторопился.
— Не спеши, Ликандр! — придержала его за рукав Агапао.
— Поужинай с нами!
— И можешь остаться ночевать, а наутро пустишься в путь.
— Туда лететь дня полтора — два.
— Поэтому мы уже не летаем так часто к нашим девчонкам в гости, как раньше.
— Далековато для нас уже кажется, хе-хе…
— Хе-хе…
— Да нет, мне бы поскорее надо. Еще светло во всю. Спасибо вам за предложение, за помощь…
— Ну хоть лимонаду попей…
— Там селяне, кажется, должны были принести дары.
— Опять, наверно, одни бананы в шоколаде…
— М-да. Ну, ладно. Пожалуй, лимонадику с бананчиками я еще чуть-чуть попью, — с фальшивым вздохом сразу сдался Серый.
Затолкав в переметную суму собранные с пола драгоценности (те, которые не слишком далеко закатились), карту и сухой паек, упакованный на дорожку ему благодарными грайями, отрок Сергий на прощание обнялся со старушками.
— Ликандр! Тебя, наверное, нам боги Мирра послали за все наши переживания!.. — прослезилась Агапао.
— Заходи к нам в гости… в любое время… когда будешь в нашей стороне… — подозрительно засморкалась Мания.
— Спасибо тебе… Ты сам не знаешь, как это для нас было важно…
— Ну, что вы… — смутился Волк, чувствуя почему-то себя последним мерзавцем. Ох, слава Богу, Иванушки нет рядом… — Ну не надо плакать… Буду в ваших краях — обязательно загляну. А чтоб повеселее вам маленько было — хотите, анекдот расскажу?
И, не дожидаясь ответа:
— Ну, вот. Играют в марьяж двое приятелей против еще одного мужика. И в решающей партии один не знает, с чего ему зайти, чтобы другу подмастить. И смотрит на него. А друг понял, что тот от него хочет, и руку к сердцу прикладывает. Ну, тот, первый, думает: «Раз сердце — значит, черви.» И пошел в черву. И мимо!!! И продули они. И после игры тот, второй, у первого спрашивает: «Что ж ты мне червы подсказывал, если у тебя одни пики были!!!» А тот отвечает: «Причем тут червы? Я руку к сердцу прикладывал! А сердце как делает? Пик-пик!!!..»
Старушки сквозь слезы захихикали, а Серый, пока не захлюпал носом сам и не признался во всех своих злокозненных намерениях, подхватил сумку и, помахав рукой, заспешил к выходу.
Энохла, семеня рядом с ним, показывала путь на чердак, где хранились чудесные сандалии.
— А как же я верну их вам? — вдруг озадачился Волк. — Когда ведь еще сюда соберусь-доберусь — не ближний свет-то…
— Да проще простого! — воскликнула грайя. — Только скажи им «домой» — и они мигом умчатся сюда сами. Это — самая быстрая пара за много лет! Чистопородные!
— А не потеряются? — засомневался отрок Сергий.
— Да ты что! Боги Мирра специально…
Энохла поднялась почти до конца лестницы и вдруг замерла. Серый с ходу уткнулся ей в спину.
— Что там?
— Кто это сделал?!
— Что?
— Это!!!
Волк выглянул из-за ее плеча.
Красный сундук был открыт, и при ярком солнечном свете, беспрепятственно вливающемся в огромную дыру в соломенной крыше дома, были ясно видны разбросанные вокруг него вещи.
Никаких сандалий среди них не было.
Старушка издала яростный вопль.
— Проклятье!!! О, Боги!.. Будь ты проклят, негодяй!!!..
— Кто?
— Я должна была догадаться!
— Что?
— Это этот подлый Нектарин! Он подслушивал! О, исчадие Сабвея!..
— Кто такой Нектарин? — Лукоморец начал понимать, что произошло что-то нехорошее.
— Подлая змея, называющая себя героем! Отвратительный слизняк с отвагой зайца! Теперь я поняла, что ему в действительности было надо! Не старые глупые грайи! Нет… О, как же мы могли быть так слепы и беспечны…
— Да что случилось-то?..
— Наши внученьки, наши маленькие горгоночки в опасности! Ох, деточки!.
.
От такого подхода к вопросу отрок Сергий чуть с лестницы не свалился, но вовремя ухватился за грайю.
— Но они же бессмертные?.. — смог даже выговорить он вместо «ничего себе, деточки.»
— Голотурия и Актиния — да, но не Медуза! Я чувствую, ему тоже нужна ее голова!
— Тоже? А кому еще?
— Ну, как кому? Ты же не думаешь, что они сами высекают все эти статуи из какого-то дурацкого мрамора?
— Но до сих пор ведь обходилось?..
— Да, конечно. Всегда обходится. Но все равно — я каждый раз так волнуюсь, так волнуюсь!.. Эти герои могут быть такими навязчивыми!.. А этот Нектарин так просто чокнутый какой-то! Все нормальные герои всегда приходят прямо к нам и спрашивают, как найти Горгон. И не то, чтобы мы от кого-то это утаивали…
Со стороны гостя донесся какой-то странный звук, как лягушку раздавили.
— Что ты говоришь? — прервала причитания на полуслове Энохла.
— Нет, ничего… — невнятно пробормотал тот, необъяснимо краснея.
— Ну, так вот — а про этого слава нехорошая идет, что он победил…
Ах, победил. Герой, типа. Конкурент, значит.
Ну, этого я не потерплю. Пусть пеняет на себя.