— Я же сказал тебе, что демоны — лучшие телохранители, — с гордостью крикнул мне Марий. — Я приказал ему защищать тебя — и он это исполнил.
Губы юноши чуть дрогнули, раздвигаясь в улыбке, словно ему была приятна похвала бога-отступника. Но тут же лицо Рикки окаменело от тревоги.
Я перевела взгляд в ту сторону, куда он уставился. Приглушенно выругалась. Храмовник, мимо которого я так удачно проскользнула, и не думал отказываться от запланированного. Он стоял напротив меня и язвительно ухмылялся, уже занеся для удара меч. А в воздухе вновь остро запахло смертельными чарами. Святые отступники! Рикки наверняка останется около бога-отступника, защищая его от нападения. А кто позаботится обо мне?
Время замедлилось, как всегда бывает в моменты неминуемой опасности. Клинок начал медленно опускаться. В кончиках пальцев горячо забилась магическая энергия, готовая переродиться в щит, но я не успевала. Самую малость не успевала, и храмовник это прекрасно понимал. Его улыбка стала торжествующей, глаза вспыхнули от радости. Преждевременной, как выяснилось.
Я так и не поняла, как это произошло. Но вдруг оказалось, что я стою за спиной у Рикки. Он с легкостью удерживал своим мечом клинок храмовника. Неприятный лязг, скрежет металла о металл, испуганный болезненный вскрик — и еще одно тело остывало у его ног.
От нахлынувшего облегчения затряслись колени. Но рано, слишком рано. С тихим хлопком время вновь скрутилось в тугую пружину. Рикки опять растаял невесомой тенью, сея вокруг себя смерть. Бог-отступник выпрямился, простер перед собой ладони, с легкостью отразив удар невидимого мага. Я прижалась спиной к своду пещеры, как никогда ранее мечтая, чтобы весь этот кошмар мне лишь привиделся. Крики, стоны умирающих, всполохи огненных чар, бьющих по глазам. От запаха крови уже не просто мутило — я едва сдерживалась, чтобы меня не вывернуло наизнанку. Во рту все было кисло от ужаса и безысходности.
Еще один храмовник после удара Рикки упал почти у моих ног. Страшно захрипел, пытаясь зажать руками жуткую рану на боку. Молодой, еще безусый парнишка умирал около меня, а я ничем не могла ему помочь. Я присела на корточки, сама не понимая, что делаю, прищелкнула пальцами, окутывая его обезболивающим заклинанием. Храмовник неверяще взглянул на меня, губы его слабо шевельнулись в попытке поблагодарить, но в следующий миг его взгляд навсегда остекленел.
— Братец! — вдруг крикнул бог-отступник, с легкостью перекрыв голосом шум сражения и треск взрывающихся заклинаний. — Ты готов пожертвовать всеми своими людьми ради лицемерной попытки нас остановить? Сейчас наши цели совпадают. Ты это знаешь, я это знаю, только несчастные людишки, умирающие сейчас с твоим именем на устах, искренне считают, что выполняют твою волю. И кто из нас после этого бог коварства и лжи?
Меня вдруг охватило странное оцепенение. Я с трудом удержалась на враз ослабевших ногах. В голове поселилась пугающая пустота и какая-то волнующая легкость.
— Что ты предлагаешь?
Я безмерно удивилась, поняв, что слышу свой голос. Губы двигались сами собой.
— Пропусти нас к кругу. — Марий смотрел прямо на меня. — Ты знаешь, что мы все равно пройдем, и сам этого хочешь. Пощади хоть кого-нибудь из своих детей. По-моему, они уже доказали тебе преданность. Честное слово, даже я никогда не позволял себе подобной жестокости по отношению к смертным.
Я внезапно осознала, что битва остановилась.
Я внезапно осознала, что битва остановилась. Редкие выжившие в кровавой мясорубке храмовники опустили мечи, вслушиваясь в наш диалог. Рикки тоже прервал свой танец смерти. С острия его клинка капала кровь, скапливаясь в выбоинах пола. Даже пока невидимый маг прекратил создавать все новые и новые заклинания, взяв передышку.
— Это против правил, — после долгой мучительной паузы гулко разнеслось над сводами пещеры. — Во все времена именно мои дети обязаны были стоять на защите мира. Почему я должен их жалеть? Они сделали свой выбор в тот момент, когда принесли клятву храму. Пусть исполняют долг до конца.
— Все слышали? — Бог-отступник с издевательской гримасой всплеснул руками, обращаясь сразу ко всем присутствующим в пещере. — Жалкие людишки, запомните этот момент! Когда о сохранении вашей жизни просил бог-отступник, исчадие зла, а собственный покровитель отказался от вас. А знаете, что самое смешное? Если по какому-то невероятному стечению обстоятельств вы вдруг превзойдете меня и остановите, то вас покарает тот, кому сейчас вы приносите бессмысленные клятвы. Он вас прекрасно слышит, но не отзовется. Ваши слезы, кровь и боль — ничто для него, — после чего перевел взгляд на меня и добавил уже тише: — И ты помни об этом, Тефна. Впрочем, я все равно не позволю тебе об этом забыть.
Я всхлипнула. Опустилась на колени, крепко зажмурившись и закрыв голову руками. Не хочу! Я просто не могу все это видеть. Сверху тонкой золотистой дымкой опустился щит, надежно укрывающий меня от нападений. Вот только я продолжала слышать все, что творилось в пещере. Опять начавшуюся битву, лязг мечей и приглушенные стоны умирающих. Небо, когда же все это закончится?!