Когда Миша, наконец, добился своего, он был счастлив и радовался этой малости как ребенок. Меня его мальчишеский восторг обладания женщиной смешил, к тому же я старалась казаться веселой и беззаботной, хотя наш предстоящий побег из дворца меня немного тревожил. Если он обнаружится, неминуемо испортятся наши отношения с Паленом и царем, чего мне не хотелось. К тому же неизвестные противники вполне могли воспользоваться моментом и, наконец, свести со мной счеты. Миша меня убеждал в безопасности нашей экспедиции, говорил, что сможет меня защитить, но тревога все равно не проходила. Я уже слишком привыкла к спокойной дворцовой жизни и боялась похода в неизвестность.
— Пожалуй, пора выходить, — сказал Воронцов когда, наконец, стемнело. — Я не смог снестись с Ольгой Романовной, — так звали его двоюродную тетку княгиню Щербатову, — и предупредить о нашем приходе, неловко будить ее среди ночи.
— Может быть, тогда не стоит к ней идти? — робко предложила я. — Как-нибудь обойдусь. Чем меньше знаешь, тем спокойнее живешь.
— Сегодняшний день в Зимнем дворце дежурит наша рота, и я не знаю, когда еще представится такая возможность. Ничего, придем без приглашения, старушка ко мне благоволит, и думаю, не рассердится.
— Все-таки мне как-то боязно, ночью, в незнакомом городе…
— Я ведь вам говорил, что Щербатова живет недалеко, на Невском проспекте. Мы дойдем за пять минут!
— Раньше вы говорили, что за десять, — напомнила я.
Миша только засмеялся и подтолкнул меня в спальню переодеваться. Я подумала и решила не противиться. Все равно мне нужно было узнать тайну Иоанна Антоновича, и чем быстрее, тем лучше.
Не успела я переодеться, как в дверь условным стуком постучал Огинский. Он должен был вывести нас через караулы из дворца и сопровождать до дома княгини.
— Входи, Саша, — пригласил его Воронцов, — Алевтина Сергеевна через минуту будет готова.
Когда я вернулась в первую комнату, приятели о чем-то шушукались и смеялись. Я сначала подумала, что они обсуждают меня и наши с Мишей отношения, но оказалось, что разговор товарищи ведут о своем сослуживце, проигравшим на днях в карты изрядное имение.
— Вам бы за тот стол, — улыбнулся мне Огинский, — непременно встали бы из-за него богатой женщиной.
Меня сторонний разговор успокоил больше, чем уговоры. Было видно, что молодые люди ничуть не трусят и относятся к выходу в город как к обыденности.
— А если нас встретит император? — на всякий случай спросила я.
— Скажем, что патрулируем улицы и надзираем за порядком. Не знает же он всех гвардейцев в лицо! — беззаботно пообещал Александр.
— Ну что, с богом? — спросил, вставая, Воронцов и перекрестился на Петропавловскую крепость. — Да избавит нас господь от лукавого, — усмехнувшись, добавил он и первым вышел из покоев.
Мы направились следом за ним.
Дворец уже спал и только изредка по пути попадались караульные солдаты Преображенского полка, при виде начальства вытягивавшиеся в струнку. Без каких-либо препятствий мы вышли на дворцовую площадь и свернули вправо. Я города не знала и никогда ранее его не видела, потому с восторгом смотрела окрест, на здания необычной красоты и гармонии.
— Нравится? — спросил меня Огинский.
Он шел последним и видел как я кручу по сторонам головой.
— Очень, — ответила я. — Таких красивых домов я еще никогда не видела!
— Северная Пальмира! — с гордостью сказал Миша.
Между тем мы быстро шли по совершенно пустому проспекту, на котором не было видно не только экипажей, но и прохожих. В домах все окна были темными, будто город к этому времени вымер. Два раза нам встретились караульные, но трое идущих друг за другом вооруженных гвардейцев, никаких вопросов не вызвали. Наконец мы подошли к изрядному дому с колоннадой, отстоящему от дороги саженей на пять и прячущемуся за ажурной решеткой в густой тени деревьев.
— Здесь, — сказал, останавливаясь, Миша. — Может быть, и ты зайдешь? — спросил он товарища.
— В другой раз, — ответил Огинский, козырнул и отправился в обратный путь.
Мы же толкнули незапертую калитку и вошли в палисадник. Тотчас из густых кустов навстречу вышел какой-то человек, судя по одежде, простого звания и спросил что нам надобно.
— К Ольге Романовне, — ответил удивленный такой засадой Воронцов.
— Идите в обход дома, к заднему крыльцу, — сказал, кланяясь, сторож. — Они вас ждут.
— Чудеса в решете, — удивился Миша. — Кого это она ждет, может быть, любовника?!
— Ты же сказал, что тетка старуха, зачем старухе нужен любовник? — спросила я, следуя за Воронцовым в обход дома, по песчаной дорожке.
— Ну, не так уж она и стара, — ответил он.
Мы подошли к заднему крыльцу и, никого больше не встретив, поднялись по ступеням и через незапертую дверь попали в какие-то сени. Там тоже не было людей, но горела свеча, тускло освещая дубовые панели стен. Впрочем, тут же на стук двери в сени вышел высокий худой старик в ливрее и, слепо щурясь, пригласил:
— Проходите, господа, ее сиятельство заждались!
— Однако! — прошептал Воронцов и, не задерживаясь, пошел вслед за лакеем.
Мы миновали несколько темных коридоров и вступили в ярко освещенную гостиную. Там уже находилось несколько человек, в основном женщины, сидящие за большим круглым столом.