Справедливая характеристика. Я давно замечал, что Мустафа все больше в облаках летает.
— Мы тут со стариками покумекали, подумали. Обсудили, так сказать, злободневность ситуации. И пришли к выводу, что помочь должны. И советом и делом. Если, как ты говоришь, погибнет мир, то нам и кровушки негде будет взять. А так… Во общем, чтоб не загонять тебя под флаги, дадим два совета и две вещи волшебные. А может и не волшебные, кто их знает.
Старик вытащил из?за пазухи дудку деревянную, да мешочек грубенький.
— Дудка, знамо дело для чего. Небось сам догадался. Поиграешь, явимся. Мож и поможем чем?то.
— Точно?
— Куда ж денемся. Дудка вроде старая, проверенная.
— А это?- я показал на мешочек.
— А рыло его знает. Эт тебе подарок из самого дальнего селения. Старейшина сказал, будто тоже волшебный, а как пользоваться, никто не знает. Валялся без дела, решили тебе отдать. Авось пригодиться. Держи. Да на солнце не выставляй. Вонять будет.
— А советы?- поинтересовался я, запихивая подарки подальше.
— А советы такие. Как от нас выйдешь, двигайся так, чтоб солнце в полдень в правое ухо светило. Старики говорят, что в десяти днях быстрого бега странности творятся. Непутевые, да шибко страшные. Даже мы побаиваемся туда соваться. От смерти подальше. А второй совет еще заковыристей. Есть у нас книги древние, да разумные. Вот в них?то и написано, что да, имеется в наличии Сердце Тьмы. И то, что его победить сможет только смелый и бесстрашный. Эт понятно и дуракам. Одно тревожит. Книги сказывают, что уничтожившего Сердце ждет беда неминучая. А какая не сказано. Ты сам подумай?то. Даром что Сердце, так ведь еще Тьмы.
Дед закряхтел, поднялся, приглашая меня закончить приватную беседу.
— Все что имели, то рассказали. Не обессудь, коли чего не так. И вот еще… Ты не обижайся, но… посматривай за своими. Что?то в них неприятное есть.
Ясное дело. Одна железка бывшая, а второй кислород с мыслями.
Я выбрался из дома и чуть не задохнулся свежим воздухом.
Эх, хорошо?то как. Туман по травке стелется, солнышка дожидается. А где то за деревней соловушка поет. Прям как в деревне. Сейчас бы на озерко, да с удочкой. Задымить папироску и забыть обо всем на свете.
Старик куда?то отлучился, оставив меня на попечение двум девушек, тех самых, которые разносили бокалы с кровью.
Девчонки странно подмигивали глазами, и молча зазывали в лес, показывая то. что они от меня хотят, далеко не двусмысленными жестами.
Как же, ждите. разбежался. Вас послушаешься, так потом по лесам будут носиться выводки маленьких Странников. Срам то какой.
Послышался шум, при внимательной расшифровке который оказался нестройным хором. Горланили безграмотно, но с чувством.
— А вот, новый поворот. Эх?ма. И мотор?р р?ревет, что, эх?ма, что он нам несет…
Из?за угла показалась компания. Пьяные, в дупель, оборотни тащили под руки несопротивляющихся Мустафу и Зинаиду. Причем первый отличался от людей?волков только невообразимо мутными глазами, да широкой, на весь лес, счастливой улыбкой. А про Зинку и говорить нечего. Самая настоящая песня. Одни повороты. Полнейшая отключка.
Мустафа свалился прямо в подставленные объятия и успел только сказать:
— Класс! — и заснул.
Зинка кое?как приоткрыла глаза, тупо посмотрела на меня, икнула и вырубилась.
— Эт мои ребята с тормозов сорвались, — пояснил появившийся старик, — Своим?то я уже вставил по первую декаду, а с твоими сам разбирайся. Всю деревню споили. Ни одного трезвого.
— Да как я сними пойду?то?- растерялся я.
— Эт ничего, щас приведем в полнейший порядок. Станут, как свеженькие.
Он отдал распоряжения, и несколько оборотней, продолжая подвывать до боли знакомую песню, поволокли ангела и Зинку к небольшому озерку. Потом, весело смеясь, дружно взяли за руки?ноги и также с юморком зашвырнули их подальше от берега.
Толи вода оказалась слишком холодной, толь была целебной, но через пять минут на берег вышли трясущиеся, жалкие и беспомощные ребята.
Их закидывали в озеро ровно десять раз. Сам считал. После последнего Мустафа сильно ругался, а Зинаида голосила и грозилась всем оборотням повырывать коренные клыки. На что волки — люди только дружно ржали.
— Ну что, алкаши, протрезвели?- строго спросил я приплетшихся друзей.
Ничего не сказали мне друзья. Только помахивали руками, пытаясь выразить ту неповторимую гамму чувств, которая их переполняла.
Прощание со стаей было коротким, но донельзя трогательным. Роли по сравнению с ночной встречей немного поменялись, и теперь основная масса оборотней окружила Мустафу и Зинаиду. Стая провожала друзей. Стая теряла хороших приятелей. Стая оплакивала замечательных собутыльников.
И долго еще вслед нам, пробиваясь сквозь деревья, неслась песня:
-… И не разберешь, пропасть или брод, омут или взлет…
Мне кажется, что еще многие и многие потомки замечательного племени оборотней?волков будут с умилением рассказывать юным волчатам о прекрасных людях, посетивших их стаю во время праздника полной луны.
— Что?то неспокойно у меня на сердце, — Зинаида беспокойно оглядывалась по сторонам, хотя по моему мнению никакой опасности не существовало. Но я прекрасно понимал, что к мыслям существа порожденного всесильным компьютерным мозгом, стоит прислушаться.