Эти два дня я провел в гордом одиночестве. Мустафа и Зинаида плелись далеко позади и, похоже, к ним снова пришла взаимная привязанность. Ангел читал девушке стихи и пел песни, Зина втирала ему уши всякой компьютерной чепухой. Даже по ночам, когда они стыдливо располагались в сторонке, сквозь сон я слышал монотонное — бу?бу?бу. Можно подумать, что лучшего занятия они не могли передумать. Кто знает? Может быть на небесах нет как таковой плотской любви, а компьютерные дива просто не знают о ее прелестях.
Я не обижался и не старался как?то повлиять на парочку. В природе каждый двигается по своему пути.
К концу третьего дня, спрятанная между холмов, показалась деревушка. Не видя и не чувствуя какой?либо опасности, я не стал предупреждать друзей. Подожду их на подходах к данному населенному пункту. Там и перекусим. А если повезет, то и поспим.
Я ждал их два часа. Бес толку. Потом психанул и отправился обратно. Надрать мерзавцам уши. Обшарив близлежащую местность, я понял, что найти мне их не удастся. Два варианта. Или милуются где?то рядом. Или их уже съели.
Первое я отбросил сразу. Заниматься любовью столько времени? Не знаю. У нас в деревне на это уходило от силы две минуты, и то, если с уважением и ухаживаниями. Второй вариант мне приглянулся больше. Съели, так съели. С косточками и одеждой. Дел то. Зато теперь никто не станет по среди ночи будить меня песнями.
Но шутки, шутками, а я стал серьезно волноваться. Еще через час я нашел место, которое мне многое рассказало.
Благодаря тщательному анализу полученной информации в виде поломанных веток, разбросанных вещей и такой мелочи, как наличие нескольких трупов оборотней?деревенских?обыкновенных (в справочнике» Одо»), я нарисовал для себя следующую картину.
Мустафа и Зинаида шли себе спокойненько от полянки к полянке, изредка останавливались и целовались. Нет, не так! Останавливались очень часто и занимались черт знает чем. Так лучше. В один прекрасный момент со всех сторон налетают Одо и хватают их тепленькими. Думаю, что они даже и не сопротивлялись. А наличие убитых еще не о чем не говорит.
Я устало опустился на кочку и остервенело сплюнул. Ну надо же так влипнуть! Говорил же, смотрите в оба. Сейчас птички чирикают и солнышко светит, а через секунду кровь льется и головы отлетают. Не?ет! Не слушали. Ухмылялись.
Ну ладно ангел. Тот кроме ульев своих в жизни ничего не видел. А Зинаида? Всю подноготную вшивой планетки знает, и туда же. Мустафа виноват. Девке голову стишками дермовенькими забил.
Ругаться можно было бесконечно. Если еще возможно помочь, то необходимо действовать. Быстро и четко.
Первое! План. Главное в жизни плановое ведение хозяйства. Что за чушь? К черту. И идиоту ясно, что оборотни из той деревни. Полночь еще далека, поэтому есть надежда успеть спасти несчастных. Если их еще не съели.
Вскочив на ноги, я бросился через кусты прямиком к деревне. Чутье, переданное мне, подсказывало кратчайшую дорогу. Ноги сами обходили стороной опасные кочки и рытвины.
Быстрее, быстрее, быстрее…
Деревушка показалась даже скорее, чем я рассчитывал.
Увидев ее, мои сомнения обрели реальную основу.
Шумел праздник. Горели костры. Играла музыка.
Короткими перебежками, шарахаясь от каждой тени, я двигался от хижины к хижине, приближаясь к центру, откуда доносился основной шум праздника.
Несколько раз я сталкивался с оборотнями, но они, совершенно пьяные, не обращали на постороннего никакого внимания. Мне даже обидно стало. Неужто я так плохо выгляжу.
В конце концов я плюнул на маскировку и в наглую забрался на крышу самого близкого к празднику домика. Свесив голову через край, я обвел взглядом кипевшую внизу праздную толпу.
В центре вытоптанной многочисленными ногами площадки, на огромном кострище стоял котел. В котле толи вода, толи суп готовый. Не разобрать. А рядышком к столбу мои горемычные привязаны. По рукам и ногам. Как новорожденные. Стоят родимые, озираются. Меня, спасителя, дожидаются. Послать бы их всех, да на волю в одиночку. Так нельзя, потомки осудят.
Лежу. Смотрю дальше.
Затихла музыка, подбросили дровишек в огонь, светлее стало. Оборотни чинно так местечко лобное освободили, по краям на своих двоих расселись. Ждут. И я жду. Интересно. С кого первого начнут.
Выпазит на полусогнутых седой старикан. Лет эдак под сто. Бородища до пупа, живот до бороды. И давай вокруг котла, да привязанных спутников моих круги нарезать. Круг пройдет, палкой своей в морду Мустафе — тык. Еще круг — и снова ангелу достается. Зинку не трогают. Понимание у них такое, что ли. Старичок?то вскоре запыхался, остановился и давай молитву талдычить.
Я то по ихнему слегка разумею, разобрался что к чему. Короче, краткий перевод:
Старик — «Повелитель Ночи, «принесли мы тебе подношение.»
Старик (сам себе отвечает. Будто за «Повелителя») -«А на кой хрен нужны мне эти два дохлых человечка?»
Старик — «Мы просим разделить нашу трапезу.»
Ответ — «Жрите сами, волосатые, а у меня дела срочные.»
Старик — «Если не придешь, не обессудь. Сами слопаем, не подавимся.)
Ответ — «Валяйте братаны. Приятного Вам аппетита.»
За стопроцентную точность не ручаюсь, но смысл передан точно.