Штеффи забрала у сестры червя. Он извивался в ее пальцах.
— Мы положим его обратно, — сказала Штеффи. — Он хочет жить в земле.
Она осторожно положила червя между кустов картофеля. Он тут же исчез в почве.
— Червяк пошел домой, — сказал Ион. — К себе домой.
Когда Штеффи собралась уходить, тетя Альма позвала ее в дом.
— У меня кое-что есть для тебя, — загадочно сказала она.
На кухонном столе лежал небольшой сверток.
— Это мне?
— Конечно.
— Но почему… ведь у меня день рождения только в июле.
— Я знаю. Но тебе это нужно сейчас. Ты не откроешь?
Штеффи развязала веревочку и развернула сверток. Внутри лежал купальник. Он был красным в белую крапинку с оборкой по краю.
— Какой красивый!
Штеффи приложила купальник к себе. Он должен был оказаться впору.
— Думаю, он подойдет по размеру, — сказала тетя Альма. — Поэтому летом ты сможешь купаться, а не сидеть все время на берегу.
— Если бы Ан
— Лиза была жива, — спросила Штеффи. — Тетя Альма, вы думаете, ей пришлось бы носить старый перешитый купальник?
— Если бы Ан
— Лиза была жива, наверное, тебя бы здесь не было, — ответила тетя Альма.
Она улыбнулась.
— Знаешь что? Примерь сейчас купальник, чтобы я посмотрела, как он сидит.
Штеффи поднялась в комнату Нелли и переоделась.
Штеффи поднялась в комнату Нелли и переоделась. Купальник сидел великолепно. Завтра же она пойдет купаться.
Глава 36
К вартирка в подвале имела отдельный вход с обратной стороны дома.
Каждое утро Штеффи выходила через него, обходила дом и поднималась по каменной лестнице. Затем стучала в дверь и ждала.
Иногда дверь открывала жена доктора, но чаще всего ее дочь, Карин. Как только открывалась дверь, виляя хвостом, выбегал Путте и облизывал колени и руки Штеффи. Карин приносила поводок, висевший в коридоре, и пристегивала его к ошейнику.
— Есть какие-нибудь поручения? — обычно спрашивала Штеффи.
Иногда нужно было отнести на почту письмо или сходить в магазин, если жена доктора забывала что-то заказать заранее. На лето продавец магазина нанял мальчика-курьера, развозившего на велосипеде с корзинкой спереди товары для отдыхающих. Достаточно было только позвонить и сделать заказ.
Если требовалось сходить на почту или в магазин, Штеффи обычно брала велосипед. Она крепко привязывала поводок к раме, и Путте бежал рядом. На узких тропинках, где трудно было проехать на велосипеде, она давала ему передышку. Путте принюхивался, фыркал и усердно тянул поводок. Штеффи приходилось чуть не бежать, чтобы успевать за ним.
Ей не позволяли отстегивать поводок и отпускать Путте, но бывало, она все же делала это. Путте очень любил приносить палочки, которые Штеффи ему бросала, и всегда приходил на зов. Если Штеффи садилась на камень, он обычно подбегал и клал голову ей на колени. Так он просил, чтобы ему почесали шею и за ухом.
Когда Штеффи возвращалась с Путте домой, жена доктора и Карин с женихом обычно пили утренний кофе в саду за столом, который дядя Эверт поставил в укромном уголке. Доктор вернулся работать в Гётеборг и приезжал только на выходные. Где пропадал Свен, Штеффи не знала. Она думала, что, наверное, он долго спит по утрам.
Но однажды утром, бродя с Путте по зарослям голубики и сухого прошлогоднего вереска, Штеффи увидела Свена. Он стоял на валуне и смотрел на море. Какая удача, что Путте в этот момент был на поводке. Штеффи боялась, что кто-нибудь из семейства доктора увидит, что она позволяет ему бегать без привязи, и ей не разрешат больше с ним гулять.
— Привет, — крикнул Свен. — Какое потрясающее утро!
Штеффи не находила в этом утре ничего особенного. Светило солнце и с моря дул легкий ветерок.
Путте тоже заметил Свена и оживился. Свен спрыгнул с камня и подошел к ним. Путте прыгал у его ног и хотел, чтобы его приласкали.
— Привет, Путте, привет, приятель…
Свен потрепал пса, но не так нежно, как обычно делала Штеффи, не игриво, а грубовато.
— Ты можешь отстегнуть поводок, — сказал Свен. — Сейчас он не убежит далеко.
«Он никогда не убегал от меня», — подумала Штеффи, но вслух ничего не сказала.
Свен перестал играть с Путте и присел на край валуна. Его ноги преградили Штеффи тропинку. Она подняла конец поводка и остановилась.
— На море можно смотреть бесконечно, — сказал Свен. — Оно постоянно меняется.
— Ну да, — ответила Штеффи. — Это зависит от погоды.
Ей хотелось, чтобы Свен подвинулся, и она смогла пройти.
— Тебе не нравится море?
— Оно такое большое. Было бы лучше, если бы это был не остров. Тогда бы чувствовалась связь миром.
— С чем?
— Со всем миром. С людьми. С городом.
— Как долго ты здесь?
— С августа. Десять месяцев.
— А твоя семья?
— Мама с папой остались в Вене. Моя младшая сестра здесь, хоть и в другой семье.
— А эти Янсоны, у которых ты живешь? Они хорошие?
— Хорошие, — сказала Штеффи.
— Ты не такая, как они, — сказал Свен. — Это не значит, что ты должна быть одна.
Путте повизгивал и дергал поводок.
— Мне пора идти, — сказала Штеффи.
— Подожди, — попросил Свен. — Я прочту тебе кое-что.
Он снял свой маленький рюкзак и принялся рыться в нем. Он вытащил мятый пакет с бутербродами, термос и рубашку, и наконец достал толстую книгу, которая лежала на самом дне.