— Я не могу.
— Что с тобой сегодня? — встревожилась учительница. — Ты опять заболела?
Штеффи покачала головой и тут же об этом пожалела.
— Ты опять заболела?
Штеффи покачала головой и тут же об этом пожалела. Она могла бы сказать, что ее знобит. Ей бы позволили пойти домой.
— Тогда работай, — сказала учительница и принялась диктовать дальше.
Штеффи взяла ручку. Слова продолжали упрямиться. Наконец прозвенел звонок.
В одиночестве Штеффи возвращалась домой. Брита за весь день не сказала ни слова.
Немного впереди на дороге она увидела, как мелькнули рыжие волосы. Штеффи прибавила шаг и догнала Веру. Может быть, она рада, что ее выбрали Люсией?
Но Вера со злостью прошипела:
— Что ты устроила?
— Ты про что?
— Тебе не следовало вмешиваться в то, что тебя не касается. Сильвия никогда меня не простит.
— Тебя? Это на меня она злится.
— Ты ничего не понимаешь, — крикнула Вера. — Дура! Ты все испортила.
— Я не хотела… — начала было Штеффи, но Вера ее не слушала. Она свернула направо и исчезла, сверкнув огненно-рыжими волосами.
Глава 19
— Ш теффи, теперь тебя отправят домой? — спросила Нелли по пути из воскресной школы.
— Нет, — прошипела та. — Домой вернуться не удастся. Идет война, дурочка.
Домой ее не отправят, что бы она ни сделала. Но возможно отправят куда-нибудь еще. В другую семью или в детский дом. В другое место, где не будет Нелли.
Нелли молчала. У калитки она сказала, утешая сестру:
— Во всяком случае, если тебя отправят домой, ты встретишься с мамой и папой.
Она открыла парадную дверь и закричала:
— Мама! Мы уже дома!
Мама? Нелли назвала тетю Альму мамой? Штеффи вскипела от гнева.
— Она не твоя мать, — сказала она, но не успела закончить, поскольку в комнату вошла тетя Альма.
Тетя Альма закрыла дверь за собой и Штеффи и села за стол.
Штеффи присела на самый край стула и вцепилась в него обеими руками, боясь свалиться. На кухне шумели Нелли и малыши.
— Зачем ты взяла собачку? — спросила тетя Альма резким тоном, которого Штеффи никогда раньше не слышала.
— Простите, — прошептала Штеффи. — Мне очень жаль, что она разбилась.
— Я не из-за собачки расстраиваюсь, — сказала тетя Альма. — А из-за того, что ты взяла ее без спроса. Разве ты не понимаешь, что это воровство?
— Я собиралась вернуть ее, — почти беззвучно произнесла Штеффи.
— Нельзя брать чужие вещи, — сказала тетя Альма. — «Не укради». Вы ведь наверняка говорили об этом в воскресной школе?
— Я и раньше это знала, — сказала Штеффи громче и с вызывающей интонацией. Вероятно, тетя Альма думает, что она ничему не училась дома. Словно они открыли для себя десять заповедей только на острове.
— Я разочаровалась в тебе, — продолжала тетя Альма. — А ведь я всегда тебя защищала.
Ее голос звучал оскорблено, словно Штеффи взяла фарфоровую собачку, только чтобы огорчить ее.
— Зачем ты это сделала?
Штеффи не ответила. Тетя Альма выжидающе смотрела на нее. Наконец Штеффи сказала:
— Я только хотела подержать ее.
Тетя Альма вздохнула.
— Я раскаиваюсь, — сказала Штеффи. — Я действительно очень раскаиваюсь. Я никогда так больше не сделаю. Милая тетя Альма, прости меня.
Тут тетя Альма улыбнулась и похлопала ее по щеке.
— Хорошо, — сказала она. — Я прощаю тебя. Но только потому, что ты искренне раскаиваешься.
Однако на этом все не закончилось. Вечером в церкви был молебен.
Вечером в церкви был молебен. Штеффи пошла туда с тетей Мартой, хотя была уже утром в воскресной школе. Тетя Марта велела ей стать на колени.
— Мы будем молиться вместе, — сказала она.
Тетя Марта принялась громко и звонко читать молитву. Она просила Иисуса направить Штеффи на путь истинный и помочь ей не грешить. Щеки Штеффи пылали. Она тайком посматривала по сторонам, не слушает ли ее кто-нибудь.
— Молись! — сказала тетя Марта и слегка толкнула ее в бок.
— Дорогой Иисус, — начала Штеффи и тут же сбилась. — Дорогой Иисус, помоги мне не быть плохой девочкой. Сделай так, что бы я стала хорошей. И сделай так, чтобы Сильвия тоже стала добрее. И позволь мне вскоре снова встретиться с мамой и папой.
— Молись о прощении, — прошептала тетя Марта.
— И прости меня за то, что я взяла Мими из шкафа тети Альмы.
— Мими, что еще за глупости? — спросила тетя Марта, выходя из церкви после службы. — Только живым созданиям полагается иметь имена. Ну и лодкам, конечно.
Штеффи молчала. Она думала о живом создании по имени Мими. О маленькой собачке с коричневыми подпалинами на белой шерсти, с черным, влажным носом.
Перед сном Штеффи сложила в ранец свои школьные принадлежности. На чистом листе бумаги она написала слова песни Люсии. Песню нужно выучить к среде. В среду день святой Люсии. Мелодия сложная, но она собиралась петь тихо, едва двигая губами.
Уже воскресенье, а она все еще не попросила тетю Марту помочь ей с белым платьем. Скоро будет слишком поздно. Вряд ли тетя Марта захочет отправиться за ним в Гётеборг. Возможно, удастся взять у кого-нибудь взаймы? Или сшить?
Тетя Марта сидела в кресле-качалке и листала газету.
— В среду день святой Люсии, — начала Штеффи.
Тетя Марта подняла глаза.
— Правда? — сказала она.
— Я буду подружкой.
Тетя Марта кивнула.
— Очень мило.
Она перевернула страницу газеты.