Штеффи ждала своей очереди. После школы она обычно заходила на почту и спрашивала письма. Вдруг пришло письмо от мамы с папой?
— Да, вот досада, — сказала дама и выудила банкноту. — Даже моя старая матушка, а ей уже за восемьдесят, не может припомнить подобного холода.
— А море замерзло на много километров, — сказала кассирша.
— Да, сейчас наверняка можно дойти по льду до Хьювика.
Штеффи навострила уши. Хьювик располагался на большой земле к северу от Гётеборга. Подумать только, туда можно дойти!
Корабли в порту стояли вмерзшие. Рыбаки были вынуждены прорубать торосы и тащить лодки по льду в открытое море. Когда дядя Эверт вернулся домой, его рабочая одежда была заледеневшей, как броня.
— Это из-за войны? — спросила кассирша. — Как вы думаете, фру Петерсон?
— Кто знает? — ответила дама и покачала головой. — Тяжелые времена.
— Тяжелые времена, — согласилась кассирша и протянула ей сдачу.
Фру Петерссон взяла свою бандероль и попрощалась.
Наконец-то подошла очередь Штеффи.
— Здравствуйте, есть ли что-нибудь для Янсонов?
— Здравствуй, — сказала кассирша. — Я погляжу.
Она поискала в своих ящичках и покачала головой.
— Ничего.
Штеффи закусила губу. Она с Рождества не получала писем из дома. И Нелли тоже.
— Подожди, — сказала кассирша. — Оно могло завалиться не туда. Я еще раз посмотрю.
Она снова поискала, но ничего не нашла.
— Наверняка оно скоро придет, вот увидишь, — утешала кассирша Штеффи. — Загляни-ка завтра, может быть, письмо уже будет здесь.
— Спасибо, — сказала Штеффи.
Снег скрипел под подошвами, когда она вышла на лестницу. Зимние ботинки, купленные в прошлом году, немного жали, но она не хотела просить тетю Марту о новой паре.
Сильвия и Барбру шли к магазину. На Сильвии была шапка из пушистого белого кроличьего меха. У Барбру была такая же, но серая. Вот какую шапку нужно носить зимой. А не такую, как у Штеффи, вязаную, с кисточкой.
— Чего уставилась? — сказала Сильвия.
— Ничего.
— Ни-чего, — передразнила Сильвия. — Нужно произносить «ничево». Учи шведский, если собираешься здесь жить.
Штеффи не ответила. Она сделала несколько шагов, чтобы пройти мимо них, но Сильвия и Барбру перегородили ей путь.
— Пропусти меня, — сказала Штеффи.
— Жаль, что ты спешишь, — сказала Сильвия. — А мы думали поучить тебя немного шведскому языку. Скажи «ничево».
— Ничево, — Штеффи старалась произнести слово так, чтобы «г» не было слышно.
— Что ты думаешь? — спросила Сильвия Барбру. — Это похоже на шведский?
— Нет, — ответила та.
— Тебе замечание, — сказала Сильвия.
Она зачерпнула горсть снега. Штеффи попятилась, но сзади стояла Барбру. Сильвия размазала снег по лицу Штеффи.
— Посмотрите, — издевалась она. — Какая плакса!
Штеффи попыталась вытереть лицо. Тем временем Барбру засунула ей снежок за воротник пальто. Сильвия собрала побольше снега и снова двинулась на Штеффи. Их двое и обе крупнее и сильнее. Штеффи не сбежать. Вдруг откуда-то вылетел снежный заряд и попал прямо в лоб Сильвии. Та покачнулась и отступила на пару шагов. Барбру швырнула снежок в Штеффи и огляделась в поисках того, кто кидал.
На дороге стоял Сванте и лепил новый снежок.
— Двое на одного — это трусость, — крикнул он.
Сильвия стряхнула снег с одежды.
— Эй, хватит, — сказала она Барбру. — Пошли в магазин.
Штеффи отряхнула снег, застрявший в волосах и прилипший к одежде. Она вытащила из-за воротника снежный ком и вытерла лицо носовым платком.
— Спасибо, что ты помог мне, — сказала она Сванте.
— Ты больше не сердишься на меня? — спросил он.
— Нет, — ответила Штеффи. — Я не сержусь на тебя.
Она не смогла удержаться от смеха. Сванте пришлось спасать ее!
— Спасибо, — еще раз сказала она. — А теперь мне пора домой.
На следующий день письма не оказалось, не было его и через два дня.
На следующий день письма не оказалось, не было его и через два дня. На третий день, как только Штеффи вошла на почту, кассирша помахала ей конвертом.
— Сегодня пришло! — гордо выкрикнула она, словно это была ее заслуга.
Штеффи взбежала по лестнице в свою комнату и вскрыла конверт. Внутри было два письма, как обычно.
«Моя любимая Штеффи, — писала мама. — Наконец-то я получила фотографии, которые послала фру Линдберг. Вы выглядите такими бодрыми и сильными, а у Нелли такие славные сводные брат и сестра! Фру Линдберг тоже кажется очень милой. Жаль, что твоя тетя не смогла сфотографироваться с вами. Мне бы очень хотелось знать, как она выглядит.
Я вижу, что ты подстриглась. Так ты кажешься старше, или, может быть, еще что-то изменилось? Я уже понимаю, как ты будешь выглядеть, когда вырастешь».
«Я вижу, что ты подстриглась». Как будто это ничего не значило. Словно это едва волновало маму.
С тех пор, как Штеффи получила мамино предыдущее письмо, она боялась фотографий, беспокоилась, что мама рассердится из-за стрижки. То, что мама не сердится, теперь казалось еще хуже. Неужели ее больше совсем не интересует, что делает Штеффи?
— Штеффи! — крикнула тетя Марта из кухни. — Иди и помоги мне погладить белье!
Тетя Марта расстелила на кухонном столе одеяло и старую простыню. Задачей Штеффи было следить за тем, чтобы под рукой тети Марты всегда находился горячий утюг, и когда тот, которым тетя гладила, остывал, Штеффи приносила новый, а остывший ставила греться на печку.