что-нибудь предпринять, чтобы вернуть мне память.
Старуха наклонилась ко мне:
— В вас есть какая-то странность, сэр, — прошептала она. — Что-то,
чего я не могу до конца понять. Как будто ваши глаза устремились к
горизонту, который другие люди видеть не в силах.
— Пусть я странный тип, но не настолько, чтобы вы не смогли меня
загипнотизировать, надеюсь?
— Вы говорите, что у вас отняли память, да? Кто же мог это сделать?
Да и зачем?
— Вот это я и надеюсь узнать с вашей помощью!
Она понимающе кивнула:
— Я слышала о таких вещах, сэр. Бездны мрака, осененные светом
кроваво-красной луны…
— Матушка Гудвил, — не выдержав, перебил я старуху, — мы же с вами,
по-моему, условились. Как только речь зайдет о бездне, магии, темных силах
и так далее, я буду снижать вам плату. Меня интересует только строго
научный механизм. О'кей?
— Что, сэр? Вы собираетесь учить Хозяйку Тьмы ее ремеслу?
Это начинало мне уже надоедать.
— Наверное, нам обоим лучше забыть об этом разговоре. — Я полез в
карман за монеткой. — Это была моя ошибка.
— Вы хотите сказать, что матушка Гудвил — шарлатанка, да? — голос
старухи стал подозрительно ласковым.
Я посмотрел на нее и уловил сверкающий взгляд ее черных и живых глаз.
— Вы думаете, что старуха пришла сюда, чтобы подурачиться с вами,
сэр? Вы думаете, что я пришла сюда, чтобы обмануть вас? — ее голос стал
затухать. Слова слышались, словно издалека. В комнате вдруг возник
какой-то шум, напоминавший шум прибоя в морском гроте. — …десять!
Мои глаза открылись. За мной наблюдала женщина с бледным симпатичным
лицом, задумчиво опираясь на локоть и дымя сигаретой.
Ее темные волосы были закручены на затылке в тугой узел. Воротничок
белой блузки расстегнулся, открывая сильную изящную шею. На лоб падал
темный локон.
Я внимательно осмотрел комнату. Снаружи было уже темно, где-то громко
тикали часы.
Женщина улыбнулась, взмахнула рукой с красными ногтями и указала на
черный ворох какого-то тряпья, лежавшего рядом со мной на стуле и на
палку, прислоненную к нему.
— В этом доме довольно жарко работать, — произнесла женщина низким
приятным голосом. — Как вы себя чувствуете?
Я на секунду задумался.
— Прекрасно!
Но тут я заметил клок седых волос, выглядывающий из-под черной
одежды. Я поднял ворох грязного тряпья. Под ним лежала резиновая маска и
пара перчаток с когтями.
— И зачем весь этот маскарад?
— Это очень помогает в моем… бизнесе!
— Вы меня здорово надули. Как я понимаю, Ганвор и все другие тоже
обмануты?
Она кивнула головой:
— Меня никто никогда не видел в настоящем облике, мистер Байард.
Никто никогда не заглядывает ко мне, разве что по делу. Здесь живут очень
простые люди. По их мнению, морщины и мудрость неотделимы друг от друга —
так что я соответствую их представлению о деревенском месмеристе. Иначе бы
ко мне никто не обращался. Вы — единственный, кто знает мой секрет.
— Но почему?
Она изучающе посмотрела на меня.
— Вы необычный человек, мистер Байард. Можно сказать, таинственный
человек. Вы рассказали мне довольно много странных вещей. Вы говорили о
других мирах, о людях, похожих на животных, покрытых шерстью…
— Дзок! — воскликнул я. Мои руки потянулись к голове, словно пытаясь
выжать воспоминания из мозга, как зубную пасту из тюбика. — Хегруны и…
— Спокойно, спокойно, мистер Байард, — произнесла женщина. — Ваши
воспоминания, если это только воспоминания, а не игра больного
воображения, есть, они целы, и их можно вызвать к жизни. А сейчас
отдыхайте. Это далось нелегко — и вам, и мне. Поверьте, очень нелегко было
снимать пелену с вашего мозга. Тот, кто пытался уничтожить ваши видения и
образы чудесного рая и немыслимого ада, несомненно, искусный месмерист. Но
теперь ложь изобличена. Я и сама не дилетант, — проговорила она. — Но
сегодня мне потребовалось все мое мастерство.
Она поднялась, подошла к зеркалу на стене и грациозным движением
поправила прядь волос.
Я смотрел на нее, не видя ничего. Мысли о Барбро, светящейся фигуре в
темноте склада, бегство с Дзоком от хегрунов — теснили друг друга, требуя
размышлений и оценки.
Матушка Гудвил подняла со стула одежду, набросила ее на плечи,
превратившись в старуху. Белые руки натянули на лицо маску. За этим
последовали перчатки и парик. И вот уже со сморщенного годами лица на меня
смотрели живые черные глаза.
— Отдыхайте, сэр, — прохрипел старческий голос. — Отдыхайте, спите,
мечтайте, и пусть эти беспокойные мысли найдут свои привычные места. Я
приду к вам завтра: есть еще много такого, что должна узнать матушка
Гудвил. Узнать о вселенных, которые, как вы сказали, существуют за
пределами этого мира. Спите и просыпайтесь освеженным, сильным, с
чувствами обостренными, словно бритва, потому что вам понадобится все ваше
мужество, чтобы выдержать то, что ожидает вас в будущем.
Сказав это, она вышла. Я вернулся в свою комнату, сбросил одежду, лег
на кровать с пуховой периной и погрузился в тревожный сон.
7
Прошло три дня, прежде чем я достаточно окреп для ответного визита к