поговаривают о колдовстве. Я как раз читала вчера в «Пари матч», что можно
вызвать у себя серьезный невроз, если позволять неквалифицированным людям
заниматься своей психикой.
— Пожалуй, вы правы, миссис Ганвор, — согласился я. — Но на психику я
не жалуюсь. Меня просто иногда подводит память.
— Вас тоже это беспокоит? — Лицо женщины засияло. — Я сама такая
забывчивая. Иногда даже и не помню, что хотела сделать…
— Так что же матушка Гудвил? — перебил я ее. — Далеко отсюда она
живет?
— На другом конце деревни, сэр. Но я бы вам не советовала иметь с ней
дело. Это не для такого культурного джентльмена, как вы. У этой женщины
весьма убогий домик, да и сама эта старуха не делает чести нашей деревне.
А что касается ее одежды, то тут…
— Я не буду слишком критичным, миссис Ганвор. — Я пожал плечами. —
Мне хотелось бы, чтобы вы отвели меня к ней.
— Лучше я позову ее сюда, к вам, сэр. Если вы уж так настаиваете, то
тут, в часе езды, в Илимге, есть дипломированный специалист.
— Матушка Гудвил меня вполне устраивает. Позовите ее сюда поскорее.
— С вашего разрешения, сэр, я сделаю это после обеда, а то сейчас я
ставлю жариться гуся, да и пироги начинают подрумяниваться.
— Хорошо. А пока я погуляю по саду. Надо нагулять аппетит, достойный
вашей стряпни, уважаемая миссис Ганвор.
После второго куска пирога с черникой, финальной чашки кофе и глотка
бренди с ароматом столетий я закурил новоорлеанскую сигару, наблюдая, как
Хильда и миссис Ганвор зажигают масляные лампы в гостиной.
Внезапно раздался негромкий стук в дверь, и Ингалиль, кухонная
прислуга, заглянула в дверь.
— Старая ведьма пришла по вашему приглашению, — пропищала она. — Она
курит трубку!
— Тише ты, услышит, — прошептала Хильда. — Попроси ее подождать, пока
не позовут.
Тут Ингалиль взвизгнула и отскочила в сторону, а в комнату вошла,
опираясь на палку, скрюченная старуха. Живые черные глаза обежали комнату
и остановились на мне. Я тоже осмотрел гостью, отметив про себя
крючковатый нос, беззубые десны, торчащий подбородок и прядь седых волос,
нависшую над щекой.
Трубки я не увидел, но заметил, как она выпустила последнее кольцо
дыма из ноздрей.
— Кто здесь нуждается в целительном прикосновении матушки Гудвил? —
прошамкала она. — Ну конечно же, это вы, сэр. Вы, проделавший такой
странный и долгий путь вместе со странником, которому предстоит еще более
долгий путь.
Вы, проделавший такой
странный и долгий путь вместе со странником, которому предстоит еще более
долгий путь.
— Я не говорила тебе, что это новый джентльмен, — сказала из угла
Ингалиль. Она, осмелев, подошла к старухе и, протянув руку к корзине,
спросила:
— А что у тебя там?
Но старуха стукнула ее палкой по пальцам, и служанка, взвизгнув,
шмыгнула в свой угол.
— Следи за своими манерами, дорогуша, — почти ласково прошамкала
матушка Гудвил.
Она, шаркая, подошла к столу, уселась и поставила свою ношу у ног.
— Так вот, матушка Гудвил, — начала миссис Ганвор, — нашему гостю,
вот этому джентльмену, нужно немного помочь в…
— Он хочет отодвинуть завесу прошлого, чтобы яснее прочесть будущее,
— старая карга вроде бы улыбнулась. — О, он хорошо сделал, что позвал
старую матушку Гудвил. А теперь…
Она повысила голос:
— Ты нальешь мне рюмочку, чтобы я подкрепила свои силы, а потом вы
все удалитесь, кроме милорда, нового джентльмена.
Старуха взглянула на меня взглядом хищной птицы.
— Меня не интересует будущее, — начал было я.
— Неужели, сэр? — старуха закивала, будто бы соглашаясь. — Тогда вы
очень странный смертный.
— Но есть некоторые вещи, которые мне нужно вспомнить, — продолжал я,
игнорируя слова старухи. — Может быть, под влиянием гипноза я мог бы…
— Так, тогда, значит, вы хотите заглянуть в прошлое. Впрочем, я так и
думала, — невозмутимо прокомментировала она.
Миссис Ганвор позвякала посудой у стола, затем подала старухе стакан
и вместе с Ингалиль и Хильдой собрала тарелки.
Матушка Гудвил, причмокивая, выпила бренди, замахала своей большой, в
коричневых пятнах, рукой:
— А теперь прочь отсюда, мои цыпляточки, — прошамкала она. — Я
чувствую, что на меня нисходит дух. Я вижу что-то удивительное. О, что
это? Что это? Духи шепчут мне…
— Оставь эти сказки о духах, — воскликнула Хильда, смеясь. — Все, что
хочет от тебя мистер Байард…
— Прочь отсюда, девушка, — повысила голос старуха. — Или я пошлю на
тебя силу, которая сомкнет твои колени так, что ничто не сможет их
разомкнуть. Уйди прочь!
Все ушли. Тогда старуха повернулась ко мне.
— А теперь к делу, сэр. Что вы дадите старухе за горсть утраченных
воспоминаний? Что вы забыли — свою любимую, порывы юности, ключ к счастью,
казалось, уже достигнутому?
Я усмехнулся:
— Вам хорошо заплатят, матушка Гудвил. Только давайте отбросим все
ненужное в сторону. Никакой мистики! И давайте перейдем прямо к делу. У
меня есть основания полагать, что я страдаю от насильственной потери
памяти, возможно, в результате гипнотического воздействия. И поэтому я
хотел бы, чтобы вы ввели меня в состояние гипноза и посмотрели, нельзя ли