9 июня
Сегодня бегала, собирала пазл и мысленно прорабатывала свой план. Мне надо подняться в воздух, взять курс на восток и лететь, пока где-то над Сахарой не кончится бензин. Я несколько раз прошлась по всему плану, вроде никаких слабых звеньев.
11 июня
Вчера летали на Ланзарот. Когда все пошли ку-паться, я сослалась на головную боль (идиотское извинение, которое всегда встречается с понимани-ем), убрала камни, которые Луис подложил под ко-леса самолета, и забралась в кабину, но этот са-молет был побольше, и на нем по-другому устрое-на приборная доска, сложнее, в общем, я так и не решилась.
Подумала: лучше уж подождать более подходящего момента, чем не справиться. Поэтому я вылезла, положила на место камни, и букваль-но через секунду примчался Луис — проверить, не была ли моя отговорка про больную голову сигна-лом ему, что мне хочется побыть с ним наедине. Но нет, это была не отговорка. Потом мы жарили на гриле еду, пили вино, а ближе ко сну я затеяла своего рода розыгрыш, результаты которого долж-ны были определить, в какой палатке кому спать. Народу эта затея показалась странной, но я сумела их переубедить. По ходу игры я немного намухле-вала и оказалась с Консуэло, Констанция с Яго, а психогейр с Луисом, и сквозь дрему я слышала, как Луис на плохом английском жалуется психогейру на свою беду, а тот в ответ говорит, что со мной вообще нельзя иметь дела, я не в себе и могу на-творить что угодно. Луис замолчал, а потом стал благодарить за предостережение, грациа, психогейр, сказал он, а тот ответил, что его зовут просто Гейр. Я в своей палатке умирала от хохота и ничего не могла с собой поделать, даже запихнула в рот угол подушки, чтобы приглушить звук. Посреди ночи Консуэло получила эсэмэску от орловедов, что первый птенец проклюнулся, но мать от него отказывается. После этого Консуэло не сомкнула глаз, а рано утром растолкала всех и потребовала немедленно лететь назад. Психогейр совсем не был рад тому, что Констанция ночевала в палатке с Яго, но скандал устроить не решился, атмосфера нака-лилась, в воздухе повисли обвинения и недомолв-ки, и все стало сложно. Короче, странная это была вылазка, и не все были от нее в восторге. Я, напри-мер, легко бы без нее обошлась.
12 июня
Мне все труднее заставлять себя валандаться с проклятым пазлом. И я продвинулась гораздо меньше, чем писала. Я наврала. Пока я выложила меньше четверти. И я переоценила свои силы, ко-гда писала, что хочу помучиться всерьез. Да, я хо-тела адских мук, но не таких скучных. Адского ада, а не этого всего. Несколько дней я говорила себе, что глупо будет с моей стороны недособрать пазл, а теперь вижу, что ничего страшного. Предполо-жим, моя жизнь текла бы дальше своим чередом и я дожила бы до восьмидесяти лет. Это чуть больше двадцати девяти тысяч дней. Что означает, что всю жизнь я могла бы класть один кусочек пазла каж-дый двадцать девятый день, вернее, чуть за полночь для правильного счета, и все равно успела бы сло-жить пазл раньше чем умереть. Я, естественно, не принимаю в расчет то, что ребенку не под силу сложить такую трудную картинку. Я говорю в об-щем. Следуя этой логике получается, что к моему нынешнему возрасту я бы выложила двести двад-цать восемь кусочков. Примерно столько я и вы-ложила. Такая вот непреднамеренная элегантность. До того изысканная, что впору заподозрить вмеша-тельство высших инстанций, но, бог, если это ты, пошли мне более ясный сигнал. Это могла быть и случайность. Я заинтригована, но не переубежде-на. Но мне нравится схема, и я думаю, что если следовать ей далее, то следующий кусочек должен лечь на место не раньше чем через двадцать девять дней, а тогда меня уже не будет в наличии, поэтому совершенно справедливо оставить пазл на столи-ке в комнате отеля. Пазл начат, собрана существен-ная часть, но по ней еще нельзя догадаться, как будет выглядеть готовая картинка. Это точно как моя жизнь. Когда я увидела эту взаимосвязь, у ме-ня как будто бы камень с души упал. Еще несколь-ко камней сбросить, и взлечу.
13 июня
Пришлось мне позволить Луису своевольни-чать надо мной еще раз. Иначе получить доступ к самолету стало бы очень сложно. Я приехала на аэродром на автобусе. Увидев меня, Луис аж попя-тился, после науськиваний психогейра он считал меня опасной. Но по счастью на вид я бодрая и нормальная, а стоило мне оголить полоску кожи повыше колена, как все вернулось на круги своя, Луис стал шелковым, а я снова очутилась на ку-шетке. За пару минут до того, как он кончил, я спросила, стоят ли самолеты ночью с заправленны-ми баками, и он ответил, что так бывает, если клуб просят помочь в поиске пропавших в горах людей.
За пару минут до того, как он кончил, я спросила, стоят ли самолеты ночью с заправленны-ми баками, и он ответил, что так бывает, если клуб просят помочь в поиске пропавших в горах людей. А потом от себя добавил, что ключи от самолетов висят в шкафу в конторе, а от ангара лежат в горшке на улице. Это связано с тем, что у председателя клуба болезнь Альцгеймера и самолет ему больше не дают, но он часто заходит в ангар, и в ключах потом не разобраться, но ни у кого не хватает му-жества сказать ему, что он больше не может быть председателем клуба, поэтому его из года в год вы-бирают снова, а работу его делят между собой, все считают, что прятать ключи в горшок даже весело. Все это было мне поведано на плохом английском под стоны и вскрики. Все-таки человек обладает потрясающими способностями к коммуникации, даже если ему не хватает знаний языка и обстанов-ка не идеальна. Любопытный феномен. Я бы согла-силась даже заняться его изучением. Если бы не собиралась со дня на день разбиться на самолете. Канары вообще такое место, где отношения людей хорошие и теплые, это сразу бросается в глаза. Воз-можно, здесь всем управляют люди с Альцгеймером. Луиса мой вопрос совершенно не встревожил, а вскоре он громко и протяжно застонал и забыл все на свете. В жизни важно уметь выбрать для всякого дела нужный момент. В этом вся суть.