Пока я занимался изготовлением собственного бронежилета, Дербс все уши прожужжал о героическом поступке своего питомца.
Надо было принимать срочные меры, пока в глазах лерха шушер не стал богом.
— Дербс, за добросовестное отношение к своим обязанностям по воспитанию рядового состава произвожу тебя в капралы. Грифу ты приказывать не можешь, — остановил я пытающегося задать вопрос гиганта, — но можешь сообщить Баки о присвоении ему звания ефрейтора.
Если дела так пойдут и дальше, то скоро у меня все генералами станут. А чем еще поощрять вверенный моему командованию героический личный состав? Ох и влетит от старушки за превышение полномочий!
В то время когда я осваивал нелегкую профессию кутюрье спецназа, Гриф тоже не сидел без дела. Ловко орудуя острым ножом, он вырезал из дерева цевье с прикладом, закрепил на нем лук, быстро смастерил какие-то крючки — и вот, пожалуйста, пусть и не арбалет, но его подобие было готово.
Заметив мое удивление, берт сказал, как бы оправдываясь:
— Вообще-то я из мастеровых чер… ой, бертов. Сюда бы мой инструмент, можно было бы конфетку, а не оружие сделать. Но и это уже кое-что.
Он установил стрелу без перьев и спустил крючок. Дерево в десяти шагах было поражено.
— Что и требовалось доказать, — удовлетворенно произнес Гриф. — А из лука я бы и с пяти шагов не попал.
— Надеюсь, в ближайшее время нам никто не помешает? — задал я риторический вопрос. — Пора выбираться из этого негостеприимного леса. Давай, Унг, веди.
Мы тронулись в путь под монотонное бормотание Дербса, который неторопливо объяснял своему любимцу преимущества звания ефрейтора над простым рядовым бойцом:
— А если твой подчиненный вздумал ослушаться приказа Баки, то Баки запросто может цапнуть наглеца за руку или обделать паршивца выговором.
Последняя потасовка как-то странно подействовала на савора. Он ушел в себя и не обращал внимания на попытки его разговорить. Я подумал, что это связано с изменением нашего маршрута: теперь мы шли далеко от проторенной тропы, и наш гид, видимо, боялся сбиться с дороги. Решив не отвлекать Унга, я обратился к берту:
— Откуда тебе известно устройство арбалета?
— Среди бертов такие штуки называются самострелами и используются на охоте. Наш брат не любитель выслеживать и гоняться за зверьем. Мы ставим на ночь самострелы, натягиваем веревку поперек звериной тропы, а утром приходим за добычей.
— Слушай, если вы такие умельцы, почему тогда вместо оружия трезубцы носите? Это же довольно непрактичная вещь в сражении.
— Серж, ты когда-нибудь слышал, чтобы черти, а тем более берты, воевали?
Его вопрос заставил меня задуматься. В старых сказках этот момент как-то упустили.
— А трезубец — это скорее инвентарь, чем оружие. Хочешь — используй как палку в колесо, для подножки — тоже вещь незаменимая. Да мало ли еще для каких полезных дел сгодиться может.
Тем временем савор что-то совсем разошелся. Нам он говорил, что в лесу нужно двигаться осторожно, а сам почти бежал, не обращая внимания на хруст веток под ногами. Мы своим марш-броском в лесном царстве такой переполох подняли, что имели все шансы привлечь внимание какого-нибудь любителя поживиться чужой плотью.
— Унг, да остановись ты! Загнал совсем. Эдак мы успеем куда угодно, только не в пункт назначения.
Внезапно лес кончился, и наш отряд вывалился на огромную поляну.
— А мы уже пришли, — ответил проводник чужим голосом и наконец обернулся.
— А мы уже пришли, — ответил проводник чужим голосом и наконец обернулся. Глаза савора были пустыми.
За его спиной стояли знакомые фигуры лучников. Не успели мы опомниться, как за нашими спинами появились такие же удальцы. Приехали! Своим ходом приехали. Когда же они успели Унга загипнотизировать? А я? Идиот! Ведь подозревал неладное, почему не остановил? Злость на себя всегда заставляла собраться с мыслями, но на ум ничего, кроме желания встряхнуть нашего Ивана Сусанина, не приходило. Постарался сделать это несильно, однако удар все равно получился существенный, и Унг оказался в трех шагах от того места, где только что находился.
— Ой, где я? — были первые слова пришедшего в себя савора.
— У меня в гостях, мудрейший, — раздался грубый голос из-за спины лучников.
Меч сразу оказался в руках Унга, что вызвало мгновенную реакцию окружающих. Десятки стрел направились в его сторону.
— Будь так любезен, учитель, дай моим людям повод. Ты, к сожалению, не являешься даже пародией на пророка, — показавшийся из-за спин лучников толстяк в синей безрукавке с металлическими пластинами презрительно кивнул в мою сторону, — и слуги великого Гроу без страха наделают дырок в твоем дряхлом теле. А если вмешается тот, кого мои люди по невежеству считают предвестником мохнатого Гроу, стрелы найдут его спутников. Прежний главный жрец совершенно забыл упомянуть об их неприкосновенности в своих дурацких предсказаниях.
Дзонг (а это, судя по всему, был именно он) упивался положением, протяжно произнося свою напыщенную речь. Желание раскроить ему череп росло с каждым словом, но эта сволочь знала наше слабое место. Я бы и десять голов Дзонга не променял даже за голову Баки.