Первым пришел в себя гибкий бронированный Трузензузекс. Он вернулся к приборам. Ввели в действие дистанционные сканеры, и стала видна удаляющаяся картина. Увеличивать скорость не было необходимости. Нужно было только двигаться чуть быстрее света, чтобы обогнать преследующее уничтожение.
Флинкс и все остальные столпились у экрана. Юноша был так ошеломлен, что не заметил исчезновения Пипа.
— Исчезли. — Цзе?Мэллори недоверчиво разглядывал данные. — Все исчезли, Тру. Все одиннадцать кораблей. Ни следа не осталось.
— Что?то привело в действие установку, — сказал Трузензузекс. Пораженный, он рассматривал изображение на экране. — Хьюманксы, обратите внимание. Мы наблюдаем уникальное явление.
В районе, где несколько секунд назад находился боевой строй эйэннцев, что?то появилось. Сверкающий белый шар был ограничен черным пламенем, сквозь которое ничего не видно. От него протянулось черное щупальце, которое было больше, чем чернота, и тем не менее сияло.
Конечно, это невозможно. Чернота не может светиться.
Это нарушение всех известных законов физики, однако оно существовало, хотя нормальный спектр пришел бы от него в ужас. И с расстояния в несколько сот миллионов километров аналогичное щупальце невероятного белого пламени протянулось с горизонта событий коллапсара.
— Оно вытягивает материю из черной дыры, из бродяги, — ошеломленным шепотом сказал Цзе?Мэллори.
— Но это сумасшествие. — Септембер знал достаточно, чтобы возразить уверенным тоном. — Материя уходит в черную дыру. Но не выходит из нее. Никогда.
— Тем не менее именно это происходит сейчас, или все приборы на корабле сошли с ума. — Сложные фасеточные глаза Трузензузекса переходили от одной шкалы к другой. — Я не стану спорить. Но я никогда не поверил бы, что увижу экспандар. Белую дыру.
Покидая горизонт событий коллапсара, поток невероятно плотной материи пульсировал так напряженно, что приборы «Учителя» вынуждены были применить экранирование, чтобы детекторы не сгорели.
Взаимное притяжение изменило угловое движение. Два потока изогнулись, переплелись. И в самом центре двух образовавшихся спиралей встретились. На борту «Учителя» датчик, измерявший уровень излучаемой энергии, взорвался. Другой тоже. Их создатели просто не рассчитывали на такой уровень.
На месте встречи двух щупалец, черного и белого, образовался шар многоцветной невероятной энергии. Он все время расширялся.
— Представьте себе, что вся материя вселенной сосредоточена в одном коллапсаре, — сказал Цзе?Мэллори. — Коллапсар в конце концов встречает слабую точку в пространстве. Точка поддается, и две или больше вселенных встречаются. Вы видите Большой Взрыв. Возможно, позже эта энергия образует новые галактики.
— Вы видите также нечто, полностью аннигилирующее материю, — заметил Трузензузекс. — Эффективное абсолютное оружие. — Философ побледнел. — Что может прекратить невероятную концентрацию материи? Конечно, равное количество антиматерии. — Свет отражался от его сложных глаз, как от хрустального канделябра. — Слава Рою, что мы не стали исследовать эту ловушку после ухода Аба. Малейшее количество материи, любое прикосновение привело бы его в действие. Но не это потрясло меня. — Он смолк, собираясь с мыслями.
— Мы собирались направить устройство хур'рикку вместе с нами самими в коллапсар. Если бы мы это сделали, не было бы постепенной аннигиляции материи?антиматерии, которое мы сейчас видим. Белая дыра образовалась бы внутри коллапсара. Вся, вся материя коллапсара уничтожилась бы одновременно.
— Если в этом коллапсаре сосредоточена материя ста миллионов солнц, она вся мгновенно превратилась бы в энергию. — Он потер свои мандибулы. — Я всегда хотел узнать, как выглядит квазар, джентльсэры и леди, но не с такого близкого расстояния.
Он снова повернулся к экрану.
— Поток материи в антиматерию кажется постоянным. Это соответствует и показаниям приборов. Перед нами новая звезда. Радужная звезда.
Цзе?Мэллори поднял голову от приборов.
— Тру, движение коллапсара изменилось. Нет, — торопливо добавил он, заметив выражение тревоги на лице философа, — он не движется к белой дыре. Никакого квазара у нас на заднем дворе. Похоже, обе дыры начинают вращаться по новой орбите вокруг того, что ты назвал новой звездой. И я счастлив сообщить, что расстояние между двумя дырами остается постоянным.
— Долго они будут гореть? — спросила Хасбога, держа за руку Септембера. — Это прекрасно.
— Вы сможете наблюдать это, вероятно, несколько миллионов лет, — сказал Цзе?Мэллори. — Но не это будет истинно прекрасным.
— Но не это будет истинно прекрасным. — Она вопросительно взглянула на него.
— Бархатная Дамба, — объяснил Трузензузекс. — Огромная черная туманность, которая отделяет нас от планет Федерации. Когда энергия аннигиляции достигнет ее, темная туманность превратится в самое великолепное зрелище нашей галактики. Я не удивлюсь, если она будет видна на Земле и Хайвхоуме даже днем. Как ни печально, но мы не доживем до этого зрелища. Зато мы создали чудо, которому будут дивиться наши внуки и все последующие поколения.
Они продолжали наблюдать, пока многоцветная энергия радужной звезды не превратилась в точку на экране. Потом Флинкс направил «Учитель» к Твоски Брайт, ближайшей крупной планете Федерации. Планета в основном заселена транксами, и там Трузензузексу легче будет представить отчет о происшествиях властям. Там же Трузензузекс обещал помочь найти средства Исили Хасбоге; у той при этом обещании прояснилось лицо.