Флинкс обдумал ответ. У него было достаточно причин хранить место своего пребывания в последний год в тайне. То, чего не знает матушка Мастифф, она и не узнает.
— Я нанялся на работу, — наконец объяснил он.
Она разинула рот.
— Ты… на работу?
— Я не лгу, — неловко ответил он, не глядя в эти неверящие глаза. — Но я сам устанавливал часы работы и работал столько, сколько хотел.
— Ну, могу тебе поверить. Что за работа?
Снова он отвел взгляд.
— Не могу сказать точно. Ну, что?то вроде учителя, частного учителя.
— Учитель, — сказала она, явно пораженная. — Частный гувернер? — Она заржала.
— Чему же ты учил? Карманным кражам? Умению незаметно входить и выходить? Общим основам воровского дела?
— Откуда мне все это знать? — возразил он.
— Неужели ты меня так воспитывала?
— Юноша рассмеялся. — Нет, я обучал основам существования.
— Понятно. — Больше она ничего не сказала и избавила его от необходимости объяснять, что это за основы и кто были его ученики. Особенно кто ученики.
Не время матушке Мастифф и всем остальным узнавать об ульру?уджуррианах, племени, принявшем Флинкса. И которое принял он сам. Племя, которое может вывернуть наизнанку свой угол вселенной.
— Забудем обо мне, — сказал он, глядя на матушку Мастифф. — Я дал тебе денег и оставил в лучшем районе Драллара с большим запасом товаров. И какой же я тебя нахожу? Вот какой! — Он указал на рваную одежду, изорванное платье и куртку, старую отвратительную шляпу, еле державшуюся на длинных растрепанных волосах. — На улице в дождь и сырость, одетую в лохмотья.
Теперь настала очередь матушки Мастифф отводить взгляд. Они свернули с мощеной улицы и оказались в менее оживленном районе города.
— Я нервничала, мальчик, сидя в этом роскошном магазине целый день. Мне не хватало улиц, общения, шума…
— Споров и криков, — закончил за нее Флинкс.
— И сплетен, — продолжала она. — Особенно сплетен. — Она вызывающе посмотрела на него. — В моем возрасте это одно из немногих удовольствий, для которых я еще не слишком стара.
Флинкс указал на улицу впереди.
— Поэтому мы не идем в магазин?
— Нет, не в эту душную табакерку, особенно в такой прекрасный день. — Флинкс посмотрел на серое затянутое тучами небо, на вечный туман, но ничего не сказал. Для Драллара это действительно прекрасный день. Дождя нет. Он уже две недели дома и ни разу не видел солнца.
— Пошли в трактир Драмьюза. Я угощу тебя обедом.
Флинкс сделал вид, что удивляется.
— Ты угощаешь обедом? Ну, правда, ты заработала, продав браслет…
— Пфа! Я легко выторговала бы у этого неотесанного простака пятьдесят кредитов. Знала это, как только он увидел браслет. Но ты мне помешал.
— Однажды, матушка, ты наткнешься на опытного инопланетянина, и он отведет тебя в королевскую полицию. Я вмешался, потому что он показался мне приличным человеком. У него медовый месяц, и мне не хотелось, чтобы его сильно надули.
— Много ты знаешь! — ответила она. — Он не так уж неопытен, как ты думаешь. Видел бы ты, как загорелись его глаза, когда я сказала ему, на какой улице мой магазин. Я сказала, что украла там браслет. Ну, он знал об этом. И что? Позвал полицию? Нет, он вцепился в возможность приобрести краденое, как всякий порядочный горожанин. Вот здесь. — Она остановилась и указала на столики под ярко раскрашенными навесами.
Они оказались в последнем из концентрических кругов, образующих дралларский рынок. Это внешнее кольцо состоит в основном из ресторанов и киосков, торгующих едой. Начиная от небольших, с одним продавцом и примитивной печкой на дровах, и кончая дорогими заведениями, где на роскошной посуде из веридиана подают деликатесы, привезенные с самых дальних уголков Федерации. Тут много народу, привлеченного ароматами пищи.
Они вошли в ресторан, где не используют ни дрова, ни веридиан, в смысле меню средний между изобилием и почти несъедобным. Сев за столик, сделали заказ существу, похожему на грифона с щупальцами вместо ног. Потом матушка Мастифф оставила свои нежные обвинения и перешла к серьезному разговору.
— Ну, мальчик, я знаю, что ты отправился искать своих природных родителей. — Признаком ее силы служило то, что она сказала это без малейшей запинки. — И отсутствовал больше года. Должно быть, узнал что?то.
Флинкс откинулся и немного помолчал. Пип высунулся из?под его плаща, и Флинкс почесал летающую змею под подбородком.
— И отсутствовал больше года. Должно быть, узнал что?то.
Флинкс откинулся и немного помолчал. Пип высунулся из?под его плаща, и Флинкс почесал летающую змею под подбородком.
— Насколько я знаю, — наконец кратко ответил он, — оба они давно мертвы. — Пип беспокойно зашевелился, ощутив перемену в настроении хозяина. — Моя мать… теперь я знаю, кто она была. Она была линкс, была наложницей. И еще я нашел сводную сестру. А, найдя ее, кончил тем, что убил.
Принесли еду, ароматную и горячую. Некоторое время они ели молча. Несмотря на острые приправы, пища обоим показалась безвкусной.
— Мать мертва, сводная сестра мертва, — сказала наконец матушка Мастифф. — Других родственников нет? — Флинкс коротко покачал головой. — А отец?
— О нем я ничего не узнал.
Матушка Мастифф подавила какого?то своего личного демона и наконец сказала: