— Если можно. Аб никому не помешает. Неприятностей не будет.
— Да мне все равно, — равнодушно ответила женщина. — Он чистый?
— Насколько мне известно.
Она нахмурилась.
— Что это значит?
— Аб справляет телесные надобности, если они у него есть, не у меня на глазах.
— Ну, хорошо. Не знаю только, какой счет предъявить: за номер на двоих или на одного с домашним животным.
— Как хочешь, — ответил Флинкс.
Не стоило так говорить. Женщина широко улыбнулась ему.
— Как хочу? Я это запомню. — Она осмотрела его с ног до головы. Почему?то у него сложилось впечатление, что его одежда не привела ее в восторг. — Да, ты гораздо моложе большинства. Если тебе что?нибудь понадобится… позже… кондиционер не будет работать нормально… дай мне знать. — Голос ее понизился на октаву. — Днем жарко, но ночью становится прохладно.
Флинкс глотнул.
— Конечно, я дам тебе знать, мадам.
— Мирабль, — поправила она. — Мирабль Дикту. — И направилась к двери. — Приятно встретить человека, который не относится как фанатик к тому, что здесь есть. Ученые слишком заняты своими мыслями, а старателей мало что интересует. Я рада, что у меня гость, который отличается от тех и других.
Он в последний раз увидел ее фигуру, плавно движущуюся к лестнице. И чуть не окликнул. Однако… Флинкс вздохнул. Пока серьезные дела не завершены, у него нет времени для подобных глупостей. Но если Аляспин тоже окажется тупиком, как он подозревает, у него найдется время для общества сочувствующей женщины. В таком случае могут завязаться более серьезные отношения с пышной Мирабль.
Ее первую он спросил о рослом мужчине с седыми волосами и золотой серьгой. Как он и ожидал, Мирабль не знала никого, кто соответствовал бы этому описанию.
Несколько дней расспросов по всему городу дали ему воспоминания о многочисленных мужчинах с кольцами в ушах, иногда золотыми или окрашенными под золото. Но если человек оказывался нужного размера, он не носил кольцо, а если носил, то бывал слишком маленьким. Или мог быть нужного размера и с кольцом, но тогда волосы каштановые, рыжие, черные или светлые.
Один грузчик рассказал Флинксу о своем приятеле, который почти точно соответствовал описанию. Единственное, в чем он не был уверен, так это в кольце. Флинкс, волнуясь, расспросил об этом человеке и узнал, что он все еще работает на Аляспине.
К несчастью, ему оказалось двадцать два года и он никогда не бывал на Моте. И не слышал о ком?нибудь, кто напоминал бы его, но был старше.
Это разочарование чуть не заставило Флинкса сдаться.
— Ах, мой красивый молодой гость, — насмехалась над ним Мирабль, — ты столько лет думал об этом, а прошло всего несколько дней, и ты готов отказаться?
Он остался на Аляспине и продолжал расспрашивать.
Расспросы по всему городу на следующий день ничего не дали, но привели Флинкса в кабинет болтливого восторженного чиновника. Тот ведал временным пребыванием, и Флинксу необходим был его штамп, чтобы законно оставаться на Аляспине.
— Въезд на Аляспин строго ограничен, и все тщательно проверяются, — говорил чиновник. — Ты уже отведал наших проверочных процедур в порту. — Флинкс кивнул. Проверка была очень основательной для такого пограничной планеты, как Аляспин.
— Это из?за наших драгоценных камней. — Чиновник подмигнул. — Местная полиция должна следить за всеми. Присвоение заявок, грабеж — все это у нас есть. Добавляет остроты жизни.
Конечно, подумал Флинкс, когда сидишь в удобном прохладном кабинете и смотришь аресты и стрельбу по триди.
— Но дело не только в драгоценных камнях, — продолжал чиновник. — О, нет. Постоянные стычки между исследователями и старателями. Постоянные. Нелегко поддерживать мир между ними. Каждая группа недолюбливает другую. Ученые считают шахтеров разрушителями неандертальцами, а шахтеры думают, что ученые — мечтатели, но с большими кредитами.
— Не понимаю, — открыто признал Флинкс. — Небольшие стычки — это понятно, но постоянная борьба — зачем? Разве у этих групп не разные цели?
Чиновник покачал головой, удивившись неосведомленности новичка.
— Позволь привести пример. Ты когда?нибудь слышал об Идонианской маске?
Флинкс покачал головой.
— Она стоила жизни шестнадцати человек — на Аляспине и за ее пределами, прежде чем Федерация положила этому конец. Объявила ее всенародным достоянием и отправила в музей Дофедеративных Культур на Хайвхоуме. — Он посмотрел на Флинкса. — Маска примерно с тебя высотой и вдвое шире, чем ты, Флинкс, она украшена шестьюдесятью тысячами каратов безупречных голубых бриллиантов, которые изображают внешность и историю давно исчезнувшего местного бога или вождя — так до сих пор и неизвестно. Сама маска из обработанного пористого хризориллиума.
— О нем я слышал, — прервал его Флинкс.
Чиновник кивнул, мудро улыбаясь.
— Гм… Редкий тяжелый металл, похожий на радужный малахит, только более зеленый и гораздо прочнее. Транксы называют его фонхиз, или металл Девориара. Они его высоко ценят, но для людей он еще более ценен, потому что на Земле его нет совсем, а на исследованных планетах очень мало. Здесь его называют синим золотом.
— Первым нашел эту маску бродячий старый разгребатель грязи около сорока лет назад, — продолжал чиновник. — Я помню первые факсы о ней. Прекрасная вещь. Местные ученые с ума сошли. Заявили, что в ней ключи к ста неизвестным годам аляспинианской истории. Конечно, шахтер и его приятели интересовались только тем, сколько в ней бриллиантов и сколько килограммов хризориллиума.