— Ну, хорошо, — раздраженно свистнул Трузензузекс. — Бран?
Цзе?Мэллори отрицательно покачал головой. Он осмотрел Септембера, который покачивался на пятках, негромко распевая, внешне совершенно равнодушный к возможному появлению нескольких тысяч вопящих аборигенов.
— Если ты возьмешь свой замечательный Марк Двадцать, мистер Септембер, и выйдешь со мной, мы покараулим, пока эти двое болтают. — Септембер кивнул в знак согласия и положил ружье на плечо. — Постарайся покороче, Тру, — попросил Цзе?Мэллори товарища.
— Если здесь кто?то виновен в болтливости, — послышался спокойный ответ, — то не я.
— Спорный вопрос, — просто ответил Цзе?Мэллори, выходя вслед за Септембером по ступеням из храма.
— Никто не свободен от обвинений в спорах, — крикнул вслед ему Трузензузекс, но Цзе?Мэллори и Септембер уже вышли.
Снаружи они забрались в скиммер.
— Парень сказал, что транкс эйнт и философ, — сказал Септембер, чтобы начать разговор. — А ты?
— Я упомянул, что мы служили Объединенной Церкви. Я был Вторым Советником.
На Септембера это произвело впечатление.
— Очень высоко. Ни за что не подумал бы. Сам я никогда не видел толку в Церкви.
— Мы с Тру тоже. Поэтому и ушли из нее. — Обычные звуки джунглей позволили им слегка расслабиться. — А ты, сэр?
— О, я занимался всем понемногу, — скромно ответил Септембер, — и все понемногу то же делало со мной. — Он не стал вдаваться в подробности, а Цзе?Мэллори не расспрашивал.
Усевшись на четыре истинные ноги, Трузензузекс сложил истинные руки и жестикулировал во время рассказа руконогами, а за Флинксом Аб раскладывал кругом камни (на этот раз обычные) и негромко бормотал про себя.
— Флинкс, что ты знаешь о двойной системе Кармадж?Коллангатта и о планете Твоски Брайт?
Флинкс немного подумал и ответил непонимающим взглядом.
— Немного больше того, что ты только что сказал мне. Их названия. Я там никогда не был. Мне кажется, это высокоразвитые плотно населенные планеты.
— Верно, — сказал Трузензузекс, кивая. — Все три очень важны для экономики Федерации; устойчивые развитые планеты. Всем им предстоит умереть… по крайней мере большинству их жителей — но, вероятно, и самим планетам тоже.
— Их солнца станут новыми, — предположил Флинкс. Он нахмурился. — Это было бы странным совпадением.
— Мне кажется, ты специалист по совпадениям, мальчик.
Твоя догадка неверна. Ситуация такова. Много лет назад, хотя и не очень много, научный зонд Федерации, исследуя пространство за темной туманностью, называемой Бархатная Дамба, обнаружил, что одна звезда превращается в ничто, исчезает. Конечно, она превращалась не в ничто, а в нечто такое, что напоминает ничто.
— Не думаю, чтобы я понял, — сказал Флинкс.
— Поймешь. Ваш Льюис Кэрролл понял бы. Он ведь был физик, мне кажется? Ну, неважно. Эта звезда погрузилась в бродячую черную дыру. Такой объект теоретически предполагался, но в данном случае обнаружен впервые. Его курс можно определить. И мы знаем достаточно, чтобы предположить, что лишь небольшой процент населения будет эвакуирован, прежде чем звезды этих планет будут поглощены бродягой.
Флинкс забыл собственные проблемы, пытаясь представить себе катастрофу такого масштаба, о которой рассказывает Трузензузекс. Он посидел молча, задумавшись, потом спросил:
— Но зачем ты мне все это рассказываешь? Какое отношение это имеет к тому, что вы здесь оказались.
Трузензузекс слегка изменил позу, когти его заскребли пол.
— Из?за твоего приобретения, твоего знакомства, твоего подопечного или как еще ты его называешь, — он указал истинной рукой на рифмующего Аба. — Возможно, в нем единственный шанс спасения этих планет.
Не зная, что сказать в ответ на это невероятное известие, Флинкс молчал.
— Черная дыра есть крайнее состояние сжимающейся материи, обычно это звезда, которая сжимается в точку, — объяснял философ. — В случае с бродягой мы считаем, что черная дыра состоит не из одной звезды, а из множества коллапсировавших звезд. Десятков, может, сотен. У нас нет инструментов для прямого наблюдения, но мы делаем заключение по скорости, с какой поглощалась звезда, наблюдавшаяся зондом. Для коллапсара масса бродяги огромна.
— Но как может кто?нибудь, а меньше всего Аб — из всех существ галактики, — помочь вам? Ничего не может повернуть или уничтожить коллапсар. Ничего такого, о чем я слышал, — быстро добавил Флинкс. — Я не вижу связи, Тру, сэр. — На мгновение он стал похож на студента, ожидающего от учителя ответа на свой вопрос.
— На твоем месте я не винил бы себя, — успокоил его Трузензузекс. — Ты не один. — В голосе его звучала горечь. — И Высший Совет Федерации, и двор Последнего Оплота Объединенной Церкви считают, что спасти три планеты невозможно. Сейчас пытаются спасти небольшие группы населения, не вызывая паники, которая начнется неизбежно. И отказываются рассматривать альтернативы.
— А есть альтернатива? — удивленно спросил Флинкс.
— Надеемся, — сказал философ. — И мы с Браном посчитали, что все, что может спасти миллиарды жизней и неисчислимые триллионы кредитов, как бы нелепо ни звучало, стоит рассматривать серьезно, а не шутливо. И мы считаем, что находимся на верном пути, это подтверждают лихорадочные попытки других групп уничтожить надежду. Как твой поэтически настроенный чужак с этим связан, я сейчас тебе расскажу.