— Тихо, — повторил Иллари. — Молчи и слушай. Похоже, император подставил вас, как и меня. Дворцовая стража знает, что вы остановились в «Козле». Я так понимаю, не сегодня-завтра вас возьмут.
— Зачем ты нас предупреждаешь? — офицер не тратил времени на возгласы «Негодяй!» или «Я тебе не верю», а сразу приступил к делу.
— Я знаю, вас послали меня убить, если только Император не передумает. Но это наши с тобой дела, и Вейдо тут не при чем. Хочешь — верь мне, хочешь — нет. Но я вам советую уходить. По одному, по двое, чтоб не так заметно.
— И оставить тебя в Вейдо? — в голосе офицера слышалась неприкрытая злоба.
— Послушай, — вздохнул Иллари, — уж не знаю, за что ты на меня сердце несешь, но давай я сначала освобожу принца, а потом уж мы с вами поквитаемся.
— Так ты хочешь освободить принца? — изумление офицера было таким же непритворным, как и его недавняя злость.
— А ты что думал — я сюда притащился кур воровать?
— Нам сказали, что ты шпион Вейдо, — очень обыденно усмехнулся офицер. — Перебежчик.
— Не знаю, что и сделать, — развел руками Иллари. — У тебя только мое слово против императорского.
Офицер неожиданно усмехнулся.
— Цену императорскому слову я знаю. Раз у меня, кроме него, есть и другое, я предпочитаю поверить тебе, если не возражаешь.
— Не возражаю, — Иллари ощутил облегчение: непохоже, чтобы офицер водил его за нос.
— Значит, спасти принца? Добро, твоя светлость. Мешать не стану. Может, чем и помочь смогу.
— Вряд ли. Вы уже на крючке, — заметил Иллари. — Уж лучше я сам.
— Жаль, — сказал офицер.
— Что так? — удивился Иллари.
— Хороший парень. Еще совсем сопляком, бывало, придет: «Дядя солдат, а ты покажешь, как ты листики стрелой сбиваешь?» Смешной такой. Когда старше стал, понятное дело, его к нам не пускали.
Иллари понял. Всеми забытый принц стал для императорских солдат чем-то вроде сына полка. Няньки не обращали на него внимания, отец издевался над ним, мать умерла вскоре после его рождения. Только в казармах видел он любовь и ласку. Наверное, его баловали напропалую, покупали ему сладости, дарили игрушки, мастерили лодочки, пока не вмешался августейший папаша и не прекратил эти посещения. И не потому лишь, что этикет не дозволяет. Горе владыке, если армия больше любит наследника! Теперь только Иллари понял, почему Император, невзирая на маниакальную ненависть к сыну, не осмелился расправиться с ним сам, предпочитая сделать это чужими руками. Может, и войну с Вейдо он затеял лишь для того, чтоб голова принца покинула плечи? Трудно сказать.
— Я справлюсь, — сказал Иллари. — Уходите.
— А с тобой что будет?
— В каком смысле? — не понял Иллари.
— Ну, тебе ведь кто-то сказал, что нас вычислили? Верно? Если мы исчезнем, тебя заподозрят в первую очередь.
— Выкручусь, — неохотно произнес Иллари.
— Мы остаемся, — твердо произнес офицер. — Не спорь. Ты нас предупредил, и теперь нас голыми руками не взять. Врасплох не застигнут. Мы подождем, пока за нами придут, и уже тогда исчезнем. Не выйдет — прорвемся с боем.
— Но это опасно, — непослушными губами возразил Иллари.
— Не спорь, — сурово повторил офицер. — Если мы уйдем сейчас, опаснее будет во сто крат. И ты ничего не сумеешь сделать. Не в обиду тебе будет сказано, твоя светлость, ты в этих делах — что дитя малое.
— Ладно, — Иллари понимал, что офицер прав. — Удачи вам.
— Тебе удачи! — офицер улыбнулся ему, зубы на мгновение блеснули в вечернем сумраке. Потом он оставил Иллари и вернулся в трактир.
Иллари стоял молча. Рядом с ним послышался шорох. Он обернулся. Джет вкладывал меч в ножны.
— Пойдем, — сдавленно произнес Иллари. Джет безмолвно последовал за ним. Иллари казалось, что он задыхается. Ему и в голову прийти не могло, что разговор так обернется. И он не нашел нужных слов. Как легко приходят нужные слова в стихи, и как трудно — в разговор с людьми. Зато ненужные так и просятся на язык. Взять хоть последнюю перепалку с джетом. Ясное дело, парень обижен. И на кой ему вздумалось давить на него, да еще через вассальные отношения? Какой он этому мальчишке, в сущности, господин? А все же нет-нет, да и прорвется. Иллари очень беспокоило молчание джета, его безмолвная обида. Обида того, кто с мечом в руке готов был защищать его жизнь, невзирая на оскорбления. Что поделать, не умеет от разговаривать с друзьями. Не было у него друзей, кроме принца: кому можно доверять в этом змеюшнике, именуемом «Двор»? А принца так просто не обидишь. Странно, что он больше думает о джете, чем о принце. Неужели он так быстро забыл своего лучшего друга? Да нет же! Но почему обида джета занимает его мысли больше, чем спасение принца? Мысли… они с принцем никогда не обменивались мыслями.
Неужели в этом дело? Неужели обиженный мальчик стал для него дороже лучшего друга?
— Ерунда, — спокойно произнес джет.
— Что? — не понял Иллари.
— Ерунда. То, о чем ты думаешь — бред. Я тебе не ближе и не дороже. Это просто другое. Со мной ты разговариваешь мыслями. А с ним ты в этом не нуждаешься. Вы и так друг друга понимаете.
Иллари воспрял духом.
— Знаешь, ты прав. И еще… я не хотел тебя обидеть.
— Извини, если я обиделся! — тихо засмеялся джет. — А теперь пошли отсюда.