Когда патрульный свободен, он волен заниматься чем угодно. Железный закон. Но почему вся эта компания так рано оказалась в помещении для отдыха, за два часа до наступления ночи? Это непорядок.
Он нахмурился и громко сказал:
— Боррон, Краббс, Синник. Быстро сюда. Трое патрульных вскочили с лежанок и, быстро затушив палочки дерева флю, кинулись к Ассгаму. Выстроившись перед ним, они замерли, ожидая дальнейших приказаний.
«Ну, этому я их все?таки научил, — подумал Ассгам. — Хоть какой?то результат».
— Сколько времени до наступления темноты? — сурово спросил он.
Дэвы молчали.
«И правильно делают, — подумал Ассгам. — Пусть только попробуют квакнуть. За каждое сказанное в свою защиту слово им придется дорого заплатить».
— Я, кажется, задал вопрос, — сказал он. — Для тех, у кого плохой слух, могу повторить. Кстати, учтите, дэвы с плохим слухом увольняются со службы в течение суток. Ну так как?
Боррон вздохнул и сказал:
— Осталось полтора часа.
— А если точнее, то почти два, — ухмыльнулся Ассгам.
Боррон приложил правую лапу к груди и гаркнул:
— Вы совершенно правы. Ассгам подумал, что из этой троицы Боррон самый умный, и, громко хмыкнув, спросил:
— А сколько времени занимает дорога от того района, который вы должны патрулировать, до казармы?
— Час. — заявил Боррон, изо всех сил стараясь придать своей морде честное выражение.
— А по?моему, всего полчаса. Причем в данный момент вы все трое уже поели и даже успели улечься на лежанки. Это означает, что вы покинули район патрулирования как минимум на два часа раньше положенного. Неужели вы думаете, что этот проступок сойдет вам с рук?
Вопрос был чисто риторический.
Выждав надлежащую паузу, Ассгам махнул рукой в сторону пирамиды с оружием.
— Наказание вам я придумаю. И легким его назвать будет нельзя. Но для начала вы немедленно отправитесь на патрулирование и покинете свой район только за полчаса до темноты. Как и положено образцовым стражам порядка. Он ухмыльнулся, постаравшись, чтобы ухмылка получилась в высшей степени зловещей. Судя по тому, как поспешно троица лентяев бросилась к пирамиде с оружием, это ему вполне удалось.
Конечно, оказавшись на улице, они начнут честить его на все корки. Но это всегда пожалуйста. Подчиненные должны ругать начальство, а также его приказы. Это их право. Лишь бы они эти приказы выполняли.
Как только трое наказанных покинули зал, он прошел в караульное помещение, думая о том, что сегодня преподал кое?кому хороший урок. Завтра большинство тех, кто находился в зале отдыха, дважды подумают, прежде чем решатся покинуть район патрулирования раньше времени. Причем наверняка таких будет немного. В караульном помещении находились дежурный, два его помощника и двое задержанных. Задержанными оказались маленькая заплаканная девочка и толстый негодующий господин в дорогой, обильно замаранной грязью одежде.
В караульном помещении находились дежурный, два его помощника и двое задержанных. Задержанными оказались маленькая заплаканная девочка и толстый негодующий господин в дорогой, обильно замаранной грязью одежде.
Как только Ассгам вошел, он сейчас же кинулся к нему и, брезгливо оттопырив нижнюю губу, сказал:
— Милейший, кажется, вы в этом заведении главный?
Ассгам принюхался.
Да, ему не показалось, от толстяка ощутимо несло вином.
Дежурил сегодня Карраб. Поймав вопросительный взгляд Ассгама, он подошел и объяснил:
— Пьян. Приставал с гнусными намерениями к дочке одного из добропорядочных граждан. Оказал сопротивление.
— Понятно, — кивнул Ассгам. — Заявление потерпевшей стороны есть?
— А как же. По полной форме.
— В камеру. Завтра разберемся. Сейчас на это уже нет времени. Вот?вот наступит ночь.
Помощники дежурного сейчас же подскочили к толстяку, подхватили его под руки и потащили прочь из караульного помещения. Тот, конечно, стал ругаться, поминать имена больших людей и грозить страшными карами. Ассгам поморщился.
Скорее всего толстяк является чиновником средней руки, приехавшим в их город по какому?нибудь не очень важному делу. Что?нибудь вроде ревизии оборачиваемости остатков выделенных на благоустройство города денег. Перепил вина и принял порядочную девицу за проститутку. И только. Скорее всего, не будь заявления потерпевшей, его пришлось бы отпустить уже завтра утром. Но заявление есть.
Проспавшись и протрезвев, толстяк поймет, что влип В неприятную историю. Сначала будет пугать, потом попытается подкупить. И так далее, по сценарию, вплоть до криков «не губите», покаянных слез и попыток броситься в ноги. Не поможет ничего.
Местный судья очень суров к приезжим, решившим, что можно безнаказанно обижать добропорядочных местных жителей.
Ассгам кивнул в сторону девочки.
— А с этой что?
— Похоже, потерялась, — объяснил Карраб. — Говорит, что ее родители зашли в какую?то лавку, а ее оставили ждать на улице. Она ждала, пока ей не надоело. Потом вошла в лавку. Ее хозяин заявил, что никакие родители к нему не заходили, и выгнал ее на улицу. Понятное дело, она отправилась искать родителей и заблудилась. Потом ее обнаружил патруль.
— Давно это случилось?
— Ее обнаружили час назад.
— Угу, понятно, — кивнул Ассгам. Он подумал о том, что скорее всего девочку просто бросили. Эти люди иногда способны на такие поступки, до которых не додумается даже последний вонючий горный мальб. Бросили? А может, он ошибается? Да нет. Иначе родители этой девочки уже оказались бы здесь. Все?таки с того момента, как они ее «потеряли», прошло более часа. Скорее всего родители этой девочки уже покинули город и теперь улепетывают со всех ног. Подонки.