Далекие часы

Все они будут такими же шумными, как обычно, или, по крайней мере, военными версиями себя самих: никаких вопросов, никаких жалоб, кроме, может, шутливых, что сложно достать яйца и сахар. Никаких сомнений, что Британия справится. Они справятся. Том уже почти не помнил, когда чувствовал то же самое.
Юнипер взяла листок бумаги и проверила адрес еще раз. Отложила его в сторону, покрутила головой и выбранила себя за корявый почерк. Она всегда писала слишком быстро, слишком небрежно, слишком торопилась перейти к следующей мысли. Она взглянула на узкий дом и увидела номер на черной передней двери. Двадцать шесть. Она на месте. Наверняка на месте.
Она действительно была на месте. Юнипер решительно засунула записку в карман. Даже если забыть о номере дома и названии улицы, она узнала его по рассказам Мерри так же ясно, как узнала бы Нортенгерское аббатство или Грозовой перевал. Чуть запнувшись, она поднялась на бетонное крыльцо и постучала в дверь.
В Лондоне она провела ровно два дня и до сих пор не могла в это поверить. Она казалась себе воображаемым персонажем, сбежавшим из книги, в которую автор бережно и ласково его заключил. Словно вырезала ножницами собственный контур и, свободная, прыгнула на страницы незнакомой истории, где было намного больше грязи, шума и ритма. Истории, которую она уже обожала: сутолока, беспорядок, непонятные вещи и люди. Она всегда подозревала, что это будет восхитительно.
Дверь открылась, и сердитое лицо застало Юнипер врасплох — лицо особы, которая выглядела младше ее, но в то же время и старше.
— Чего надо?
— Я пришла к Мередит Бейкер.
Собственный голос показался Юнипер странным в этой незнакомой обстановке. Она представила Перси, которая всегда точно знала, как вести себя в мире, но ее образ слился с другим, более свежим воспоминанием — Перси, раскрасневшаяся и злая после встречи с папиным солиситором, — и Юнипер позволила ему обратиться в прах и осыпаться на землю.
Девушка — с такими поджатыми и недовольными губами она могла быть только Ритой — оглядела Юнипер сверху вниз, прежде чем скривиться от надменного подозрения и, как ни странно, острой неприязни, а ведь они никогда не встречались.
— Мередит! — наконец позвала девушка уголком рта. — А ну иди сюда.
Юнипер и Рита молча наблюдали друг за другом; в голове у гостьи теснились слова, сплетались в начало письма, которое она после пошлет сестрам. Тут с грохотом выбежала Мередит; очки на носу, кухонное полотенце в руке; и слова показались ненужными.
Мерри была первой подругой Юнипер и первой, с кем ей пришлось расстаться, так что невыносимая тяжесть разлуки с подругой оказалась для нее полной неожиданностью. Когда в марте отец Мерри без предупреждения явился в замок, настаивая на том, что его дочь на этот раз должна вернуться домой, девушки вцепились друг в друга, и Юнипер прошептала Мерри на ухо: «Я еду в Лондон. Скоро увидимся». Мерри заплакала, а Юнипер не проронила ни слезинки, тогда, по крайней мере; она помахала рукой вслед, забралась на крышу чердака и попыталась вспомнить, каково быть одной. Всю жизнь она одна… но в молчании, повисшем после отъезда Мерри, ощущалось нечто новое. Тихо тикали часы, отмеряя секунды до участи, которой Юнипер упрямо стремилась избежать.
— Ты приехала, — промолвила Мередит, поправляя очки тыльной стороной ладони и моргая, как будто увидела привидение.
— Я же обещала приехать.
— Но где ты остановилась?
— У крестного отца.
На лице Мередит сверкнула усмешка и рассыпалась смехом. Она крепко схватила Юнипер за руку и предложила:
— Идем отсюда.
— Я расскажу маме, что ты не закончила на кухне, — крикнула в спину Рита.
— Не обращай внимания, — отмахнулась Мередит.

— Не обращай внимания, — отмахнулась Мередит. — Она злится, потому что на работе ее не пускают дальше чулана для метел.
— Очень жаль, что никто не догадался запереть ее там.
В конце концов Юнипер Блайт отправилась в Лондон. На поезде, как и предложила Мередит, когда они сидели вдвоем на крыше Майлдерхерста. Бегство оказалось совсем не таким сложным, как она ожидала. Она просто пошла через поля и не останавливалась, пока не достигла железнодорожной станции.
Она была так довольна собой, что на мгновение сочла задачу выполненной. Юнипер умела писать, умела сочинять невероятные фантазии и пленять их в лабиринте слов, но знала, что во всем остальном она практически безнадежна. Все ее сведения о мире и его устройстве были почерпнуты из книг и разговоров сестер — не слишком болтливых особ, — а также рассказов Мерри о Лондоне. Неудивительно, что на станции она слегка растерялась. Лишь заметив киоск с надписью «Билетная касса», она вспомнила: ну конечно, необходимо купить билет.
Деньги. Юнипер никогда в них не нуждалась, но после смерти папы осталась небольшая сумма. Она не утруждала себя подробностями о завещании и поместье — достаточно было, что Перси вне себя, Саффи обеспокоена, а сама Юнипер — невольная причина этого, — но когда Саффи упомянула о свертке настоящих денег, которые можно складывать, хранить и обменивать на вещи, и предложила найти для них укромное место, Юнипер отказалась. Сослалась на то, что хочет подержать их при себе, изучить. Саффи, милая Саффи и глазом не моргнула, приняв странную прихоть за совершенно разумную, ведь та исходила от Юнипер, которую она любила и потому не задавала вопросов.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140