— Да, — согласилась я. — Как будто когда-то они были настоящими людьми.
Ночь, когда он не пришел
В свой первый день официальных интервью я отправилась в замок рано утром. Было холодно и пасмурно, и хотя ночная морось прекратилась, она забрала с собой большую часть жизнестойкости мира, и пейзаж словно выцвел. Еще в воздухе появилось что-то новое, морозная горечь, из-за которой я засунула руки поглубже в карманы, проклиная себя за то, что забыла перчатки.
Сестры Блайт велели мне не стучать, а сразу идти в желтую гостиную. «Это из-за Юнипер, — осторожно пояснила Саффи вчера во время прощания. — При стуке в дверь ей кажется, что это он наконец вернулся». Саффи не стала уточнять, кто «он», в этом не было необходимости.
Меньше всего мне хотелось расстраивать Юнипер, так что я была настороже, особенно после своей вчерашней ошибки. Я сделала, как было велено, толкнула переднюю дверь, ступила в каменный вестибюль и пошла по темному коридору. Почему-то затаив дыхание.
В гостиной никого не было. Даже зеленое бархатное кресло Юнипер оказалось пустым. Мгновение я помедлила в растерянности. Возможно, я неправильно запомнила время? Тут раздались шаги, я повернулась и увидела у двери Саффи, одетую, как всегда, очень мило, но какую-то растрепанную, как будто я застала ее врасплох. Она резко остановилась на краю ковра.
— О! Эдит, это вы. Ну конечно! — Саффи бросила взгляд на часы на каминной полке. — Уже почти десять. — Она провела тонкой рукой по лбу и попыталась улыбнуться. Улыбка не получалась ни небрежной, ни широкой, и она отказалась от попыток. — Ради бога, простите, если я заставила вас ждать. Просто утро выдалось хлопотливым, и время пролетело совсем незаметно.
Страх прокрался за ней в комнату и теперь охватил и меня.
— Все в порядке? — спросила я.
— Нет, — ответила Саффи.
По ее лицу разлилась бледность такой тяжелой утраты, что, учитывая пустое кресло, сначала я испугалась за Юнипер. И почти обрадовалась, когда Саффи пояснила:
— Дело в Бруно. Он исчез. Улизнул из комнаты Юнипер, когда утром я зашла к ней, чтобы помочь одеться, и с тех пор о нем ни слуху ни духу.
— Возможно, он играет где-нибудь в лесу или саду? — предположила я и тут же вспомнила, как он выглядел вчера… одышка, поникшие плечи, серая полоса вдоль спины… вряд ли он где-то играет.
Разумеется, Саффи покачала головой.
— Нет. Он не стал бы. Он редко убегает от Юнипер и тогда обычно сидит у передней лестницы и караулит гостей. Хотя нас никто не навещает. За исключением присутствующих. — Она слегка улыбнулась, почти виновато, как будто боялась, что я обижусь. — Но сегодня другое дело. Мы все очень переживаем. Он был нездоров и странно себя вел. Вчера Перси искала его, а теперь — сами видите.
Она переплела пальцы на ремне, и я пожалела, что ничем не могу помочь. Некоторые люди прямо источают уязвимость, их боль и волнение особенно непросто наблюдать, и ради них можно пойти почти на любые неудобства, если это способно облегчить их страдания. Саффи Блайт относилась именно к таким людям.
— Давайте я схожу и поищу его там, где видела вчера? — Я направилась к двери. — Возможно, он зачем-то вернулся?
— Нет.
Саффи произнесла это так резко, что я немедленно обернулась; она протянула ко мне одну руку, а другой теребила ворот вязаного кардигана.
— В смысле, это очень любезно с вашей стороны, но совершенно излишне. — Она уронила протянутую руку. — Перси уже звонит по телефону племяннику миссис Кенар, чтобы тот заехал и помог нам в поисках… извините. У меня заплетается язык. Не сердитесь, но я в таком замешательстве, просто… — Она бросила взгляд мне за спину, на дверь.
У меня заплетается язык. Не сердитесь, но я в таком замешательстве, просто… — Она бросила взгляд мне за спину, на дверь. — Я надеялась застать вас одну.
— Надеялись?
По ее сжатым губам я поняла: ее волнует не только благополучие Бруно, ее тревожит что-то еще.
— Перси явится через минуту, — тихо промолвила она, — отведет вас посмотреть на тетради, как и обещала… но прежде чем она будет здесь, прежде чем вы отправитесь с ней, я должна кое-что сказать.
Саффи выглядела такой серьезной, такой страдающей, что я подошла к ней, положила ладонь на хрупкое, как у птицы, плечико и подвела к дивану.
— Вот что, садитесь. Принести вам что-нибудь? Чашечку чая, пока вы ждете?
Ее улыбка просияла благодарностью человека, который не привык, чтобы о нем заботились.
— Благослови вас боже, нет. На это нет времени. Присаживайтесь, прошу вас.
Тень промелькнула у двери, и Саффи слегка напряглась, прислушиваясь. Ничего, кроме тишины. Тишины и странных вещественных звуков, к которым я начинала привыкать: загадочного клокотания за прелестным потолочным карнизом, еле слышного дребезжания ставней об оконные стекла, скрежета костей дома.
— Я чувствую, что должна объяснить, — приглушенно начала Саффи. — Насчет Перси, насчет вчерашнего дня. Когда вы спросили о Юнипер, когда упомянули его, Перси повела себя как настоящий деспот.
— Вы ничего не должны объяснять.
— Нет, должна, обязана, просто нелегко улучить минутку наедине, — мрачно улыбнулась Саффи. — Такой огромный дом, и все же рядом всегда кто-нибудь есть.
Ее нервозность была заразительна, и хотя я не делала ничего дурного, мной овладело странное ощущение. Сердце забилось быстрее, и я тоже приглушила голос:
— Мы можем встретиться в другом месте. К примеру, в деревне.
— Нет, — быстро отозвалась она и покачала головой. — Нет. Я не могу. Это невозможно. — Еще один взгляд на пустой дверной проем. — Лучше здесь.
Я кивнула в знак согласия и подождала, пока она соберет свои мысли, осторожно, словно те были рассыпанными булавками. Сосредоточившись, она поведала свою историю быстро, тихим и решительным голосом:
— Это было ужасно. Ужасно, ужасно. Вот уже около пятидесяти лет я помню тот вечер, словно вчера. Лицо Юнипер, когда она вернулась. Она опоздала, потеряла ключ и потому постучала. Мы открыли, и она вошла, перепорхнула через порог… она никогда не ходила как обычные люди… и ее лицо… я не перестаю его видеть, когда закрываю глаза по ночам. То мгновение. При ее появлении мы испытали огромное облегчение. Дело в том, что днем разразилась ужасная буря. Лил дождь, выл ветер, автобусы опаздывали… мы так волновались. Когда раздался стук, мы решили, что это он. Из-за него я тоже беспокоилась; переживала из-за Юнипер, переживала из-за встречи с ним. Понимаете, я догадалась, что они влюблены, что они собираются пожениться. Хотя от Перси она скрыла… Перси, как и папа, была весьма непреклонна на этот счет… но мы с Юнипер всегда были очень близки. И мне отчаянно хотелось, чтобы он понравился мне; хотелось, чтобы он был достоин ее любви. И конечно, я сгорала от интереса: любовь Юнипер весьма непросто заслужить. Мы немного посидели вдвоем в хорошей гостиной. Сначала болтали о всяких пустяках, о жизни Юнипер в Лондоне, успокаивали друг друга, что его автобус застрял, что транспорт постоянно опаздывает, что во всем виновата война, а после умолкли. — Саффи покосилась на меня, ее глаза потемнели от воспоминаний. — Дул ветер, дождь грохотал о ставни, и ужин подгорал в духовке… Запах кролика… — ее лицо скривилось от одной лишь мысли, — проник повсюду. С тех пор я терпеть его не могу. У него вкус страха.