Пир не ожидал вызова. Но и его, и Винса Вегу включили в оперативную группу. Едва увидев свою фамилию на тревожном табло, Пир швырнул штангу, которую тягал в спортзале, на полосатые маты и, тяжело дыша, помчался к ангарам.
«Молния» носила двенадцать человек — меньше, чем мог бы «Рейнджер», а танков не могла брать вообще. Пира это несколько обеспокоило, он привык последнее время к постоянной поддержке трех подвижных машин, привык всегда знать, что делается вокруг, а лучших разведчиков, чем ховертанки придумать было весьма трудно. Но остальных оперативников это, казалось, мало заботило.
На штурм беттлшипа послали самую боевую команду: четверку псиоников — Завадского, Шадрина, Самусенко и Бертрама Нильсена, веселого разбитного норвежца, которого язык не поворачивался назвать гордым, но холодным словом «викинг»; и восемь опытных бойцов: кроме Пира и Винса Веги в псевдотарелку «Молнии» деловито грузились Адам Дориго, Густаф Сегерсен, бравая ирландка Хелен Бреди, Игорь Чукарин, у которого псионический порог оказался заметно ниже, чем у его неразлучного друга Виталия Самусенко, крепыш Цу Чжешуа по прозвищу Джошуа и человек-загадка Уильям Раш. Раш был единственным, кто влился в икс-команду не пройдя спецшколы. Он вообще никогда не был связан ни с одной спецслужбой, сидел себе в Кардиффе и ломал чужие программы. Эдакий компьютерный ковбой, хакер по призванию. А когда на город свалился десант мутонов и тесная каморка Раша вдруг превратилась вместе со всем кварталом в поле боя под силовым колпаком, он не стал прятаться или нервничать, как остальные гражданские в зоне террора. Едва прибыла икс-команда и завязался изнурительных бой с чужаками, Раш выполз из своей темной хакерской берлоги, подобрал плазменную винтовку прямо из рук убитого мутона и пошел воевать. В тот день он собственноручно уложил четверых чужаков-солдат и селацида, ядовитую летающую фасолину. Трудно сказать, как сложился бы бой, не вмешайся Раш. К тому моменту шестеро из десяти икс-комовцев были уже мертвы…
Главное, чего не поняли тогда научники проекта — это каким образом Раш заставил плазменную винтовку стрелять. Нейрокодирования-то он нигде не мог пройти при всем желании. «Я ее хакнул», — мрачно объяснил сам Раш, но что это значило — загадка. Некоторое время он оставался на базе, а потом попросил Майкла Батта (лично попросил) взять его на очередную миссию. Батт взял. Раш слетал раз, потом другой, а потом стал ходить в тренажерную вместе с остальными оперативниками и в конце-концов ему предложили такой же контракт, как и любому другому икс-комовцу. Раш подписал. Потом выяснилось, что у него невозможно определить пресловутый порог внушаемости — в результате психоусилителем пользоваться у Раша вообще не сложилось. Но вскоре выяснилось еще и что самого Раша взять под mind-control весьма проблематично. Как-то на миссии против четверых сектоидов, явно пытавшихся захватить Раша живым, он держался сорок минут, а среди этой четверки были два лидера с чудовищным пси-уровнем.
Раш придушил всех четверых. По очереди, голыми руками, двоих солдат и двоих лидеров, когда понял, что они хотят взять его в плен, а не убить. Притворился одурманеным, и придушил.
Стрелял Раш восхитительно — экономно и без промахов. Притом, что клялся, будто никогда раньше реального оружия в руках не держал. Только в компьютерных играх — Пир пару раз видел, как Раш режется в классический DOOM for Workgroups 3.11. Бедные компьютерные монстры — от них только клочья летели… А потом поглядел видеоотчеты о миссиях с его участием. Бедные монстры некомпьютерные… Клочьев, впрочем, было поменьше.
На Раша Пир поглядывал со смесью подозрения и уважения. Все казалось, что в нем кроется какой-то подвох, обман. Но на каждой миссии хладнокровный до льда в жилах валлиец не оставлял чужакам никаких шансов и проявлял себя с самых неожиданных сторон — то как прожженный тактик, то как умудренный сотнями боевых операций стратег.
Вместе с ним на миссию Пир вылетал впервые.
Едва оперативники вбежали по крутому выдвижному трапу, «Молния» втянула трап и посадочные опоры и повисла посреди ангара, словно огромный ховертанк. А потом стремительно вынеслась в открывшийся шлюз и косо ушла в небо, туда, где таял в тучах белесый инверсионный след одного из «Файрштормов».
Внутри «Молнии» было куда теснее, чем в «Рейнджере». Роль кресел выполняли полупрозрачные антигравитационные коконы, эдакие люльки без всякой опоры. Пилоты размещались за гофрированной ширмой. Вместо привычного экрана над пилотским люком картинка с сосредоточенным ван Торенсом транслировалась прямо на визиографы боевых шлемов. Казалось, что ван Торенс тоже находится здесь, на борту странного корабля, похожего гораздо больше на неземной, чем на творение человеческих рук. Точнее, чем на плод человеческой мысли. Чувствовалась в «Молнии» чужая фантазия, необъяснимая, но вполне очевидная.
Когда ван Торенс появился у каждого икс-комовца перед глазами, Дориго пошевелился в колпаке и негромко проворчал:
— Ave, Caesar! Идущие на миссию приветствуют тебя…
— Хорошо, что ты не сказал в точности, как древний гладиатор, Адам. Давай ключевое слово подольше произносить не будем, а?