Красная равнина толкнулась в глаза.
Глава двадцать пятая.
Январь 2000.
На Земле, в командном центре базы «Европа», осунувшийся от постоянного нервного напряжения, близкого сегодня к пиковой точке, шеф проекта «Икс-ком дефенс» Майкл Батт вдруг оторвался от экранов сопровождения и обернулся к помощнику.
— Брюс, вели стюарту, чтоб принес рома.
— Сэр? — растерялся де Григ. — Рома?
— Рома, черт побери! — тихо повторил Батт. — У меня сейчас сердце остановится…
Брюс зашептал в переговорник-интерком и спустя две минуты в командный торопливо вошел официант с подносом в руках. На подносе стояла пузатая бутылка темного стекла, низкий стакан и блюдце с бутербродами. «Rum» — гласила этикетка на бутылке.
Батт поставил ее рядом с собой на пульт, рядом с торчащим на штанге микрофончиком. Налил на три пальца и залпом осушил стакан, чувствуя как перехватывает горло, как по жилам прокатывается огненная волна. На бутерброды он даже не глянул.
И снова прикипел взглядом к экранам.
* * *
Танки МакМаннамана, Бржизы, Сонтдрупа и Лутченко первыми покинули «Эвенджер» и повисли над марсианской равниной. Красная поверхность, испещренная небольшими кратерами, расстилалась под бронированными днищами земных машин. Посадочные опоры «Эвенджера» попирали рыжую пыль. Вдали, еле заметная, вставала зыбкая стена защитного поля. Небо было розовым, белесо-розовым с разводами, как молоко с кровью, которое плохо размешали. семь высоких, метров по пятнадцать, четырехгранных пирамид диковинными зубами торчали посреди накрытого силовым колпаком пространства. Поверхность пирамид была изъедена метеоритами и временем; страшно было даже подумать об их возрасте. Но посреди некоторых из четырех граней виднелась стандартные сероватые плиты входных шлюзов. Любой из икс-комовцев не раз видел такие плиты — на базах чужаков. Еще на Земле.
На Марсе было куда сумрачнее, чем Пир себе представлял. Неясная мгла цвета крови скрывала даль, казалось, что в полутьме танцуют призраки в красных плащах. На самой границе видимости.
Оперативники разбивались на тройки и разлетались прочь от «Эвенджера».
На самой границе видимости.
Оперативники разбивались на тройки и разлетались прочь от «Эвенджера». Когда последняя тройка покинула крафт, «Эвенджер» бесшумно — разряженная атмосфера Марса плохо передавала звуки — задраил кормовой шлюз и невесомо ушел в зенит. Дойдя до границы колпака, «Эвенджер» разом исчез из виду.
Они остались один на один с чужой планетой. Один на один с вражеской базой. С твердыней чужаков из космоса. Чужаки оставались чужаками и на Марсе, но сами они давно привыкли к смене миров. Сколько планет уже завоевано со времен Предвечного Яйца? И не счесть. Одним больше — все равно это казалось чужакам неизбежным.
Правда, до сих пор сообществу пяти рас не приходилось сталкиваться с таким упорным и отчаянным сопротивлением аборигенов. И никогда еще не приходилось оборонять основную базу.
Что ж, все когда-нибудь происходит впервые!
Сектоиды в пирамидках-башенках приготовились к бою. Кибердиски беззвучно выплыли на поверхность из скрытых эллингов, похожих сверху на круглые кратеры полутораметрового диаметра.
Бой начинался.
Тройка Пира — сам Пир, Завадски и Уильям Раш — набрала высоту и двинулась в направлении дальней четверки пирамид. Паллистер, Бейли и Роберт Карди — к левой из ближних. Дориго, Олаэча и Берт Нильсен — к правой из ближних.
Танки уже миновали условную линию, соединяющую ближние пирамиды, и утюжили пространство между ними и границей защитного поля.
Зеленые плазменные импульсы, не сопровождаемые привычным звуком, влипли в синеватую броню ховертанка. Станислав Бржиза тотчас завертелся, давая панораму. Цель!
Красная точка-целеуказатель высветилась в шлемах икс-комовцев.
— Беру, — сорвавшимся голосом сказал Люциус Теннон, манипулируя с психоусилителем. Все псионики почувствовали, как невидимая энергия многих разумов вдруг в одном месте потеряла однородность, скомкалась, сжалась в крохотную ослепительную точку и выплеснулась на прячущегося в мелком кратере сектоида с хэви плазмой в руках.
Сектоид умело сопротивлялся. Пси-уровень у него был пониже, чем у мастеров мысленного контроля икс-команды, но все же достаточно высок, чтоб отразить первую атаку.
— Держись! — на помощь Теннону пришел Виталий Самусенко. Его шквальная волна смела оборонительные психоредуты сектоида. Уронив хэви плазму, головастик послушно поднялся на ноги и, словно марионетка, пошел в мутные сумерки, вдоль границы поля, и скоро должен был скрыться от взглядов за левой пирамидой. Впрочем, теперь Виталию Самусенко не нужно было его видеть глазами — достаточно и того, что он видел одурманенного чужака мысленно.
— Веду! — сцепив зубы, предупредил Самусенко. — Поддержите!
В следующий миг вместо погасшей красной точки целеуказателя, когда сектоида взяли под контроль, вспыхнули сразу три. В косой тени пирамиды, зловеще отливая синими искорками на бронеплитах, висели два кибердиска; чуть в стороне семенил головастик, тоже стараясь держаться в тени и не попасть на глаза икс-комовцам.
Тотчас за психоусилитель взялся Иван Шадрин. Он сконцентрировался, порождая настоящий псионический шторм. Правда, чувствовать это мог далеко не каждый из живых.