В тот же миг сзади, по нему выстрелили. Из лазерной винтовки. Японец с недоумением обернулся — стрелял Артур Миллс, из центра отсека. Взгляд у него был совершенно стеклянный и ничего не выражающий.
Ивасаки нырнул за угол, размышляя — кто сошел с ума, он или Миллс.
Ревеню с венгром засекли еще один кибердиск, в глубине прохода, где только что взорвался предыдущий. Сзади к ним подтягивался Келлер с серебристым ружьем наперевес.
— Миллс спятил, — сообщил венгр, тяжело дыша: ракетница была вполне увесистой, а он бегал с ней почти четверть часа. — По Ивасаки стрелять начал.
— С Пиром тоже что-то не в порядке, — тут же отозвался Завадски. — Он бросил ружье и убежал.
— Дьявольщина! — процедил Ревеню. — Наверное, это какой-то чертов гипноз.
— Что делаем? — спросил, прислушиваясь Дориго. Он шастал по закрытым комнатам и отсекам, поднимаясь на второй уровень везде, где находил лифты. Одного сектоида он уже уложил.
— Констан, что скажешь? — Ревеню позвал Белова.
— Ничего, — отозвался тот. — Я не могу их просканировать. Что-то мешает.
— Все не так, — буркнул Ревеню-Везунчик. — Вот невезуха!
Он явно не любил, когда его прозвище не оправдывалось.
Ивасаки осторожно выглянул из-за колонны. Миллс, тяжело дыша, сидел у лицевой стены отсека.
Миллс, тяжело дыша, сидел у лицевой стены отсека. Ружье валялось у его ног; выглядел он неважно. Подавленным он выглядел.
— Хрен с ним. Не стрелять же в него? Пошли, но спины берегите, — решил француз.
Ревеню двинулся к проходу; кибердиск, похоже, оттянулся вглубь внутреннего коридора. Чонгради прошел чуть дальше, в следующий небольшой отсек, чтоб зайти кибердиску с фланга. Как он заметил сектоида — венгр и сам не понял. Красный предупреждающий огонек в визоре шлема почему-то не загорелся. Идущий следом Келлер выстрелил, Чонгради непроизвольно вздрогнул, потому что привык плазменные импульсы связывать с чужаками, а не со своими.
Сектоид упал, как подкошенный, издав знакомый хрипловатый предсмертный стон. Из рук его вывалилось незнакомое оружие — коричневый шар с коническим раструбом на зеленоватой рукоятке. С плазменными ружьями оно не имело ничего общего, это была совершенно новая установка.
— А, головогрудь! — выругался венгр. — У тебя цель проявилась?
— Да, как обычно, — отозвался Келлер. — А что?
— А у меня — нет. Шлем барахлит, наверное.
— Гут, Дьюла, — немец поднял указательный палец. — Я тебе голосом скажу в случае чего.
В коридоре снова бабахнуло. Это Везунчик разобрался с кибердиском.
— Ты глянь! — завистливо сказал Чонгради. — Зачем я только эту дуру с собой таскаю? — он потряс тяжеленной ракетницей. — Все Клод, да Клод…
— Вижу эмблему командного пункта, — обычным ледяным голосом сообщил Ивасаки. — Пир, Завадски, вы где? Языка брать будем?
Неожиданно на связи объявился Пир:
— Я далеко, у самого входа. Ребята, у меня с башкой не все в порядке. Ни хрена не помню. И ружье где-то выронил, тоже не помню где.
— Ладно, Пир, сиди, где сидишь, не дергайся, — посоветовал ему Ревеню. — Потом, все потом.
— Я уже рядом, Ооно, зайду с дальней стены, — объявился и Завадски.
— Понял, начали.
— Миллс, ты слышишь меня? — решил на всякий случай проверить второго спятившего оперативника Ревеню.
— Слышу, — тихо отозвался американец. — Я в большом зале с чучелами. Что происходит?
— Сиди, не дергайся, — велел ему Ревеню. — Мы тебя подберем.
— Хорошо… — голос Миллса был какой-то потусторонний, неживой.
— Дориго, ты где? — продолжал перекличку француз.
— Второй уровень, иду на командный. У меня порядок.
— Чонгради?
— Мы здесь, с Келлером.
— Ага, вижу. Хорошо. Белов?
— Здесь, во внешнем коридоре. Я…
Проклятия потонули в грохоте выстрела. Закричал сектоид.
— Ну, тля, ну урод! — в голосе Белова звенела злость. — В окно хотел застрелить, скотина! Ребята, осторожнее, они в окошки палят!
Ивасаки и Ревеню скользнули в проем шлюза и двинулись по дальнему рукаву; Завадски и Келлер — по ближнему. Белов увидел их и приветственно махнул рукой.
Вместо ответа Келлер выстрелил, и за стеной, невидимый Белову взвыл чужак.
— Ну, тля… — опять выругался тот.
В следующую секунду Дьюла Чонгради выронил ракетницу, и, объятый неожиданно свалившимся страхом, резво побежал в полутемный коридор. Крик его отозвался в шлемах остальных икс-комовцев.
— Что такое? — спросил Ревеню.
— Теперь Чонгради спятил, — сказал Адам Дориго. — Я его вижу.
Завадски, Ивасаки и Келлер подоспели к приоткрытому шлюзу. Первым — Ивасаки. Он увидел внутри командного сразу двух сектоидов, у самого входа. Один держал в руках плазменную винтовку, у второго она валялась под ногами. И он решил достать шокером вооруженного. Тенью японец метнулся в проем, но сектоид оказался быстрее. Ивасаки встретил грудью плазменный импульс и упал, чувствуя, как внутри все исходит нестерпимой болью. Келлер тотчас выстрелил в ответ; чужаку с винтовкой разорвало горло. Он даже закричать не смог, опрокинулся на спину, заливая пол зеленым. Второго сектоида с ходу угостил шокером Завадски. Удачно, головастик дернулся и упал.
В тот же миг в коридоре дико, совершенно не по-человечески закричал Клод Ревеню и принялся свирепо палить из лазерки. В стены, в пол, в потолок, без всякой системы и смысла.