— Чшшш! — прошипел милиционер. — Слышишь? Скребутся. И стучит что-то. Ухо к стене приложи.
— Крысы это, — отмахнулся Дмитрий Андреич. — Волокут чего-то и сту… Быть не может! Морзянкой стучат!
— Крысы?
— Сам ты крыса, балбес! За стенкой… Ну точно, Середкин там барабанит! Это я его морзянке учил. Тоже мне, «Молодая гвардия»! — в голосе чертопрыщенца послышался восторг.
— Так вы морзянку знаете?
— Ну да. Еще по юности Катаева прочитал и выучил. А потом еще радиолюбительствовал помаленьку. Эх, молодость!
Милиционер провел ладонью по шее. Вот и остальные злодеи нашлись! За всеми передрягами у него не было возможности подумать об их судьбе, а они вот они. Далеко не ушли. Сидят в соседнем застенке. И с ними можно общаться, причем, совершенно не опасаясь, что кавланы хоть что-то поймут. Вот только что передать конкурентам и друзьям по несчастью?
Чертопрыщенец хрюкнул.
— Сколько живу, а ни разу еще не слышал, чтоб морзянкой матерились.
— Сколько живу, а ни разу еще не слышал, чтоб морзянкой матерились. Середкин вечно чего-нибудь отчудит.
Милиционер нащупал в соломе брошенный кувшинчик из-под вина и протянул старику.
— Узнайте, как у них дела.
Дмитрий Андреич дробно застучал в каменную стену. Несколько мгновений не было никакого ответа, но вдруг с той стороны донеслось истошно-восторженное «трататата». Миша вслушивался, пытаясь вспомнить основы телеграфной азбуки, которую и сам когда-то изучал, находясь под влиянием великой книги Катаева. Но все было напрасно. С тем же успехом можно пытаться понять, о чем поет оперная дива, которой неудачно изготовили зубной протез.
— Тошно с Середкиным разговаривать, — проворчал Дмитрий Андреич. — Учил его, учил, а он все равно буквы путает. Как с китайцем говоришь, честное слово. У них все так же, как у нас. Откармливают. Козлы кошкомордые! — последнюю фразу старик проорал, повернувшись к двери.
На крик сейчас же явился все тот же престарелый кавлан.
— Чего горлопаните? — спросил он строго.
— Выйти хотим, — ответил Миша.
— Куда?
— На волю, конечно.
Кавлан издал звук, похожий на блеянье.
— Безмозглые человеки, кто ж вас отпустит. Завтра великий праздник, День Короля, день совершеннолетия его величества. Вы будете главным угощением. Старика замаринуем в вине, а тех, кто помоложе, зажарим на вертелах. Сейчас еще еды принесу. Ешьте побольше, не расстраивайте хозяина.
— Что за тарабарщина! — рассердился Дмитрий Андреич. — Что он лопотал?
— Завтра день рождения короля. Нас зажарят на вертелах.
— Завтра! Ах, суки потусторонние! Чтоб вы подавились! Меня нельзя жарить!
— Вас-то как раз не зажарят. Вас замаринуют в вине, — сказал Миша, желая сделать старику приятное.
— Хоть в чем-то повезло, — прошипел чертопрыщенец. — Пруха, понимаешь, на старости лет. Спасибо, Мишенька, спас меня. Чем с ветки падать, куда благороднее, если тебя с бормотухой сожрут.
— Будет ворчать, — огрызнулся милиционер. — Откуда мне было знать, что так выйдет.
— Откуда знать, откуда знать. Тебя-то, небось, не тронут. Оставят при кухне толмачем, с котлетами разговаривать. А может, ты засланный? Вон, и язык их знаешь. Заманил нас…
— Чушь не мели! — рыкнул милиционер.
— А язык откуда знаешь?
— Дело давнее. Колдов… — Миша осекся, таращась на окошко в двери, через которое кавлан просунул очередную порцию еды. Когда чудище ушло, молодой человек вынул из кармана несколько пергаментных листков и ухватил чертопрыщенца за плечо. — Слушай, дед, отстучи своим вот что: спроси, осталась ли у Любы волшебная коробка?
Середкин — плотный коренастый тип тридцати лет — повернулся к Любе.
— Спрашивает, у тебя ли волшебная коробка?
— Скажи, что у меня. Зачем она ему?
Девушка провела языком по шарику-застежке, на котором держался в нижней губе «скорпионий» пирсинг. Прикосновение к полированной поверхности почему-то успокаивало, вселяло уверенность, что все будет хорошо. От путешествия в мир эльфов она ждала чего угодно, только не встречи с этими козлоногими уродами и не плена в подвале с крысами. Еще повезло, что Боекомплект остался при ней. Там, на заколдованной лозе ветер рвал из рук сумочку и девушка спрятала золотую коробочку на груди.
Там, на заколдованной лозе ветер рвал из рук сумочку и девушка спрятала золотую коробочку на груди. А когда появились чудовища, мужчины бросились на них с кулаками. Монстры были рады радешеньки, когда удалось связать буйных пришельцев, и бросили их в подвал, даже толком не обыскав. В итоге у Любы и ее команды оказались в руках два фонарика, перочинный нож и Боекомплект.
Тем временем Середкин обменялся несколькими сообщениями со вздорным Дмитрием Андреичем.
— Говорит, тот ментяра с ним. Миша, который. И этот Миша знает заклинание, чтоб отсюда выбраться.
Люба покачала головой. Надо же, и здесь пролез!
— Передай, что нам не нужна его помощь. Через пару дней сами выберемся, правда, Вася?
Вася, усердно ковырявший перочинным ножом щель между каменными плитами, оглянулся, буркнул что-то невнятное и вернулся к своей работе.
Середкин отстучал послание.
За стеной снова забарабанили.
— Говорит, что двух дней не будет. Завтра день совершеннолетия короля, и всех нас зажарят в честь праздника. Эти зверюги — людоеды. Блин, горазд же заливать!