— Мужики, я с вами в уголовника превращусь, чессловво, — проворчал Миша, когда деревня осталась далеко позади. — Начальству наврал. Полдеревни превратил черт знает во что. Джип угнал. «Жигуль» отцовский потерял. Вот что, Геремор. Делай что хочешь, но как все кончится, «Жигуль» верни. А то батя мне башку оторвет.
В ответ Геремор пробурчал что-то невнятное. Можно было расслышать лишь произнесенное несколько раз имя Заззу.
Прошло какое-то время. Судя по карте, они почти добрались.
— Гиллигилл, ты что, наступил Велосипеду на хвост? — спросил вдруг Олло.
— С чего ты взял?
— Он скулит. Не слышишь что ли? Ты там полегче, а то вместо кобеля коврик получится.
Орк прислушался. Велосипед тихонько скулил, скреб лапами дверь, и вообще вел себя странно.
— Укачало, наверное, — проговорил орк и, опустив руку под сиденье, погладил пса.
Велосипед затих.
— Ну вот, — начал орк, — немного ласки и…
Пес заскулил сызнова, с отчаяньем дворняги, оставшейся морозной ночью наедине с пустой миской.
— Укачало, наверное, — проговорил орк и, опустив руку под сиденье, погладил пса.
Велосипед затих.
— Ну вот, — начал орк, — немного ласки и…
Пес заскулил сызнова, с отчаяньем дворняги, оставшейся морозной ночью наедине с пустой миской.
Миша ударил по тормозам.
— Господи, что с ним стряслось?
— Откуда я знаю?! — прохрипел орк, пытаясь дотянуться до Велосипеда, забившегося под сиденье.
— Что стряслось-то? — повторил молодой человек.
— Заболел, кажись, — орк все шарил в темноте. — Лихоманка бьет и горячий — что твоя печка. Не сдох бы.
— Вытаскивай его из машины, — распорядился Миша.
Гиллигилл нажал рычаг, дверь распахнулась. Орк выбрался наружу.
— Велосипед! — позвал он. — Что с тобой приключилось? Поди сюда, песик.
— Я щас растаю, — проблеял с заднего сиденья Олло. — Орк и собачка. Геремор, наколдуй для обоих по голубому бантику и…
— Что такое?! — закричал вдруг Гиллигилл. — Вы видели? Что, что это с моей собакой?
Он подхватил Велосипеда на руки и вытащил на свет. Вернее, это уже был не совсем Велосипед. То есть, не совсем тот Велосипед, который присоединился к компании в деревне. Этот новый походил на прежнего всем — цветом, несуразным видом, негнущимися лапами… Хотя, именно в лапах и была загвоздка. Потому что вместо когтистых собачьих ступней — передних и задних — Велосипед мог теперь похвастаться вполне натуральными, хоть и очень маленькими, человеческими руками и ногами. Причем, ногти существа явно водили очень тесное знакомство с маникюрными ножницами и лаком.
Глава 19
— Олло, ущипни меня… Ай! Я сказал — ущипни, а не вырви кусок мяса! — Геремор, морщась, потер запястье, на котором стремительно расцветал синяк. Олло проигнорировал вопль приятеля и продолжал делать в воздухе щипательные движения, таращась на ухоженные розовые ноготки, которыми оканчивались мохнатые лапы Велосипеда.
Сам пес (или псина?) вел себя как столетняя бабка, оставленная один на один с пятилетним хулиганом — тихо скулил, закатив глаза.
— Какая удача, что мы едем в психушку, — придушенно пробормотал Миша. — Зеленый слон. Рукатая собака. А?
— Это вы все виноваты! — Гиллигилл грозно уставился на эльфов.
— Ммы-то причем? — прохрипел Геремор, не отрывая взгляда от мохнатого чуда.
Гиллигилл вплотную придвинул жабью физиономию к лицу белокурого эльфа. Кожаная куртка зловеще заскрипела.
— Вы со своим проклятым колдовством! Изуродовали ни в чем неповинного кобеля!
— Какой же это кобель? Судя по ногтям, это су… сам… ну баба, что ли, — с сомненьем проговорил Олло.
— Сам ты сусамбаба! — рявкнул орк.
— А ты зубы не скаль! — взвился рыжий эльф. — Сам своей скотине лапы отдавил, а на нас орешь!
— Хватит!!! — закричал Миша так громко, что с ближайшего куста с перепуганным чириканьем снялась стайка воробьев. — Подеритесь еще! Или устройте поединок на волшебных спичечных коробках! Чем откусывать друг другу носы, лучше подумайте — откуда у собаки человечьи руки и ноги? Как раз по вашей магической части!
Велосипед слабо подгавкнул, как бы в подтверждение. Вернее, подгавкнула.
— Чушь! — отрубил Геремор.
Вернее, подгавкнула.
— Чушь! — отрубил Геремор. — Никакого колдовства тут нет. Я магию за версту чую.
— Точно, — кивнул Олло. — Магии ни на грош. Даже вот столечко нету, — рыжий эльф протянул сложенные в щепотку пальцы.
— Может, есть такая магия, которую вы не чувствуете? — Миша сделал неопределенный жест, призванный выразить скверные особенности новой разновидности колдовства.
— Если это такая магия, то да, мы ее не чувствуем, — согласился Геремор.
— А вдруг это природа начудила, — предположил Олло. — Бывают же, например, телята о двух головах, и прочие уродцы.
— Природа начудила, когда тебя произвела, — хмыкнул Гиллигилл. — По-твоему двухголовые телята рождаются с накрашенными губами и налаченными копытами?
— Всякое бывает, — философски рассудил Олло. — Например, три года назад во время войны с троллями наш полк стоял в замке герцога Унна. Его предок, Герекам Унн Великий, как-то раз велел высечь вороватую колдунью. А та, стоя у позорного столба, прокляла весь его род. И с тех пор, все Унны были чернявыми, будто подгоревшие котлеты.