Тиму понадобилась секунда, чтобы сообразить: на учениях этой штукой пользовались редко. Он раскрыл квадратное окошко на животе, извлек баллончик.
Кристаллического робота уже не стало — лишь едва заметное сероватое облачко под потолком, но и оно быстро бледнело, исчезая. Карен сказал:
— Не распылять. Там есть реле, по команде включите полный выброс с пятисекундной задержкой.
Все сгрудились вокруг тамбура, стоя на полу, стенах и потолке. Тимур наконец разглядел узкое темное помещение с дверью на противоположной стороне — ее и проем разделяло не больше метра.
Сжимая работающую горелку в поднятой руке, офицер велел:
— Приготовьтесь отступить по кольцу. Внимание… — он бросил горелку в тамбур и положил руку на панель с кнопками. — Давай!
Десять баллончиков упали на пол тамбура. Десять реле начали отсчет, чтобы через считаные секунды полностью раскрыть клапаны, заполнив узкое помещение густым облаком пирозоля.
Шахтар ударил по кнопке — дверь закрылась — и прокричал:
— Назад!
Они бросились в обратном направлении.
— Светофильтры! — выкрикнул Паплюх.
Свинцовые стекла шлемов при необходимости мгновенно закрывались шторками фильтров, причем последних имелось три вида, с различной проницаемостью. Сдвинуть их мог процессор космоформы — он делал это с минимальной задержкой после вспышки, — но имелся и ручной переключатель.
Тим нырнул в коридор одним из последних. Пирозоль взорвался, плотное облако мгновенно расширилось, вырвав обе двери. Туннель возле тамбура операторской будто сплюснулся, сузился, а после раздался вширь — волна искажения стремительно раскатилась по нему. А потом часть Кольца-2 вместе с радиальным коридором просела, накренившись.
Тимур вдруг оказался в нижнем конце круто наклоненной трубы. Значит, коридоры тут шли не сквозь толщу металла и пластика, но были провешены внутри более обширного пустого пространства? Времени размышлять над этим не было. Он вывернулся из объятий десантника, от неожиданности обхватившего его за поясницу, и оттолкнулся от плоскости, которая раньше была потолком. Тим взлетел вдоль наклонного свода туннеля к пролому, вокруг которого торчали клочья обугленного пластика. Там мелькнула гибкая черная фигура с плоским баллоном на спине.
Тут же один из трех десантников, летящих перед Тимуром — его успели опередить также Карен и Паплюх, — заорал, закрутился волчком, словно что-то тяжелое попало в него.
Тимур ахнул от неожиданности. Тело в космоформе будто взорвалось, вернее, взорвалась грудина, вскрытая, как консервная банка.
Человек напоминал юлу, полную вишневого сока, в боку которой образовалась дырка. Струя жидкости, рассыпаясь мелкими брызгами, ударила наружу, изгибаясь, будто спиральный галактический рукав.
Множество густо-красных мягких шариков заполнило коридор. Крик десантника длился недолго, вскоре дыхательная смесь покинула шлем пробитого скафандра. Тело ударилось в стену, отрикошетило обратно… Тимур увидел, как окутанный сгустками крови солдат надвигается сверху, а еще выше одна за другой мелькают черные фигуры…
Его схватили, дернули в сторону, затем пихнули вверх.
— Давай, Тимоха! — голос Толи Маслова в шлемофоне.
Вокруг плавали красные точки и пузырьки, распадались на неопрятные лохмотья и таяли — пространство постепенно очищалось.
— За мной! — громыхнул голос Карена. Самого офицера, как и двух десантников вместе с Паплюхом, видно уже не было: включив мини-ракеты, они скрылись за поворотом, там, где Кольцо-2 пересекало коридор. Устремившись следом, Тимур по схеме на мониторе шлема понял, что это один из расположенных крестом больших туннелей, соединяющих наружные площадки с помещениями реактора.
Он повернул, едва коснувшись подошвами магнитного пола. Взгляду открылся весь длинный туннель, тускло освещенный утопленными в свод светопанелями. Голос Шахтара, которого Тимур все еще не видел, рявкнул:
— Не переговариваться, они слушают!
В полутьме далеко впереди метались фигуры, шлемофон заполняло сопение и тяжелое дыхание, потом раздался возглас… Тимур нацепил силовик на конец «крысы». Включив форсаж, он рванулся вперед, будто пуля, опередив Серегу, Акмаля, Толика и почти всех оставшихся десантников.
Послышался хриплый вскрик Паплюха.
— Роман! — заорал Тимур, напрасно вдавливая гашетку: пиропатроны опустели. Пока автоматика отстреливала их и досылала новые, пока срабатывали воспламенители, он мчался по инерции, затем четыре струи ударили из сопел, и скорость увеличилась. В верхней части меню возникло красное предупреждение: слишком быстро. Замигали цифры обратного отсчета: 5… 4… 3… — процессор предупреждал, что собирается включить принудительный реверс. Тим несся вдоль коридора, вытянувшись в струнку, напоминая ракету, носом которой был ствол силовика. «Крыса» начала замедляться, и ладони уперлись в рукоятки. Впереди возник широкий круг белого света. «У них скафандры-экзоскелеты, усиливающие», — вдруг отчетливо произнес голос Шахтара в наушниках. Круг надвинулся, разрастаясь, — конец коридора, за ним какое-то помещение, мелькнула черная фигура — Тим выстрелил — раскрытые двери шлюза, еще одни… и огромное пространство обрушилось на него: он достиг площадки лазерного гнезда.