Желто-зеленый являлся боссом Пафнутия, то есть полтавским экс-секретарем Пал Палычем Чуриковым, по прозванью Пашка-Живодер. Карлик в пурпуре — Пол Пот, он же Харви Тейтлбойм, садист-педофил, дар Лондона России. Так сказать, с нашей помойки — вашему столу… Синьор в плаще — скорее всего, Цезарь Борджа, [6] герцог и кардинал. Кровавый маньяк, самый древний среди прочей нечисти — было ему пять веков с хорошим гаком. Остальные не определялись с той же четкостью, но я полагал, что вижу Генри Форда и Щекотило.
Странно, но Джавдета и Пичи Вомбы в этой компании не было. Я бы узнал их даже без фотографий в досье — один чернее дегтя, другой по виду басмач басмачом. Из главарей ребята, не шестерки… Каждый при банде — вон, стоят в одном углу лилово-фиолетовые, а в другом — полосатые, белые с желтым. Стоят и друг на друга зыркают не очень ласково…
Явление владык зал встретил воплями, лязгом челюстей и дружным приветственным рокотом. Монстры сбились в плотные кучки, и теперь стало видно, сколь просторна Нижняя Камера: у возвышения, в центре и вдоль ряда столов — всюду пустота.
Должно быть, готовился какой-то ритуал, один из тех, что бывают на сатанинских сходках, — может, танцы нагишом, пытки девственниц или совокупление с черными козлами. Правда, ни девственниц, ни козлов я пока не видел.
Тем временем главные персоны разделились. Карлик в розовом камзоле сошел вниз, прислонился к стене у левой арки, снял шляпу и принялся обмахиваться ею. Графиня и леди Винтер устроились в креслах, мужик в бело-синем и тип в голубом тоже присели, а желто-зеленый Пал Палыч отступил вместе с девицами за линию кресел, хотя свободных мест хватало. Телохранитель синьора в плаще направился к краю возвышения и сел там, свесив ноги. Смысл всех перемещений был таков: Цезарь Борджа — а я уже уверился, что это он, — стоял теперь перед сборищем подданных и собратьев в полном одиночестве.
Края его черного плаща взметнулись, и на мгновение он сделался похож на летучую мышь, взмахнувшую огромными крылами. Жест поистине театральный! Возможно, он его позаимствовал из фильмов о графе Дракуле.
— Benedicite! [7] — крикнул Борджа, и зал в ответ взревел. Этот оглушительный слитный вопль длился не меньше минуты, и были в нем несокрушимая уверенность и упоение собственной силой.
Отчего бы и нет?.. что им не радоваться?.. — подумал я. В прошлые патриахальные века силой являлись кол и дубина, меч и копье или, в лучшем случае, пуля из мушкета, и тут мы с ними были кое-как на равных. Их преимущества уравновешивала наша численность, с их хищной жадностью сражались наши отвращение и страх… Но нынче все изменилось. Нынче главная сила в деньгах; страны и народы повинуются им, они рождают новые религии, развязывают войны, возвышают и низводят, прославляют, губят, защищают. Раскрой мошну, пошелести зелеными, и встанут за тебя спецназ с ОМОНом, и примут нужные законы в Думе, и скажут судьи, что ночь — это день…
Вопль смолк.
— Начнем, — произнес Цезарь Борджа. — Мы собираться здесь и подтвердить снова и снова: нам решать, что есть, что будет! Нам, не пище!
Он говорил с сильным акцентом. Бледно-смуглое лицо без признака морщин могло принадлежать тридцатилетнему человеку. Собственно, когда его прикончили, когда он будто бы погиб, было ему едва за тридцать. Но вампиром он стал гораздо раньше.
— Правила были нарушены, — проскрипел костлявый в голубом и сером.
— Нарушены! — хором подтвердили леди Винтер и графиня.
— Это недопустимо. Закон есть закон, — добавил ублюдок в бело-синем.
Цезарь Борджа вскинул руку, и они умолкли. Было ясно, кто тут солирует.
— Распря нарушений нет, — вымолвил герцог. — Распря острит ум и зубы. Scherzo! [8] — добавил он, растянув пасть в усмешке. — Но распря решаться по правилу. Без пища! Без вмешательств! Без покупать защиту у людишек! Вот нарушений regolamento! [9]
Кажется, я понял, куда он гнет. Распря, она же свара «полтинников» с «крохоборами», и тот заказ для Гильдии… Ах, как было бы здорово, как славно, если бы сцепились две вампирьи шайки и призвали нас на помощь! Уж мы бы помогли! Мы бы постригли их под ноль! Мы бы их гулять пустили без голов и кишок! Мы бы…
Мечты, мечты… Кажется, были у кровососов правила на этот случай. Regolamento, как сказал папский сынок.
— Я помню, как решались такие споры, — произнесла графиня ясным звонким голосом. — Мориарти и Джек-потрошитель… Бисмарк и Нойбургер… Яков Брюс и Ромодановский… а в древности — Симон Волхв и Елена Тирская… Всегда решалось tкte-a-tкte.
— Combat, [10] — буркнул бело-синий.
Довольно усмехнувшись, я заворочался в своей щели, распрямляя затекшую спину. Вот он, Генри Форд, вот он, наш потогонщик-кровопивец! Вряд ли Щекотило знал английский, и получалось, что тощий тип в серо-голубом и есть последний из боссов-кровососов. Не считая, конечно, Пичи Вомбы и Джавдета. Но этих, похоже, призвали на судилище, и о большей удаче я и мечтать не мог. Пока гиены грызутся, пес под шумок утащит кость… Только какую?
Я оглядел потенциальных клиентов. Конечно, Цезарь Борджа являлся самым лакомым куском — древний, злобный, а к тому же кардинал и герцог. На кардинальской должности как раз и положено ведать религиозные тайны… Но Борджа был на виду, и его телохранитель размером с носорога сидел у ног хозяина. До Форда, Щекотило и пары дьяволиц я тоже не смог бы добраться. Чуриков держался в тени за креслами, однако и его не выкрасть — тем более что рядом с ним маячили эскортные девицы. Оставался Пол Пот, он же Харви Тейтлбойм. Этот торчал у самой арки, на отшибе, и ростом был невелик. Скрутить его и дать деру… или выманить из зала… или стукнуть по башке и утащить, пока не очухался…