Артемис вцепился в поручни, и крошечный подъемник, скрипя и подрагивая, начал подниматься в ночное небо. Перед ним раскинулась долина, а подкравшийся из-за холмов западный ветер выбил из-под капюшона прядь волос.
Артемис посмотрел на север, и на мгновение ему показалось, что он видит огни поместья Фаулов.
«Мама там, — подумал он. — И сейчас она тоже больна. Может, стоило просто поговорить с самим собой, объяснить ситуацию…»
Эта мысль выглядела еще нелепее предыдущей. Артемис не питал иллюзий по поводу того, каким он был в десятилетнем возрасте. Он никому не доверял тогда, кроме себя самого. Ни родителям, ни даже Дворецки. При первом же упоминании о путешествиях во времени он прикажет телохранителю всадить в собеседника парализующий дротик, а вопросы начнет задавать потом. Много вопросов, в течение долгого времени. Сейчас не до объяснений и споров. Эту битву необходимо выиграть умом и коварством.
Подъемник остановился у площадки в верхней части опоры. На высоких защитных дверях красовалась приклепанная табличка с черепом и скрещенными костями. Не нужно быть гением, чтобы расшифровать такую пиктограмму. Но на случай, если полный идиот сумеет забраться на опору, была предусмотрена вторая табличка с условным изображением человека, пораженного электричеством из схематично обозначенной опоры. Скелет человека просматривался отчетливо, как на рентгеновском снимке.
«Видимо, электричество опасно», — заметил бы Артемис, случись поблизости Дворецки.
На защитной двери его ждал очередной замок, отнявший не больше времени, чем первые два. За дверью обнаружилась небольшая площадка с решетчатым полом, под которым гудели от напряжения две линии проводов.
«Напряжение в этих проводах — полмиллиона вольт, — подумал Артемис. — Надеюсь, комбинезон не дырявый».
Он припал к полу и бросил взгляд вдоль кабеля. Лемур остановился между двумя опорами и что-то стрекотал, как будто прикидывая дальнейшие варианты действий. К счастью, он касался только одного провода, поэтому ток не проходил по его телу. Если бы зверек коснулся второй линии хотя бы пальцем, электрический удар подбросил бы его вверх метров на тридцать и бедняга умер бы, не успев долететь до земли.
Младший Артемис сердито смотрел на лемура с соседней опоры и одновременно пытался приманить его пакетиком с пастой.
Придется самому лезть по проводам, чтобы поймать животное.
Защитный костюм был оснащен всем необходимым для подобного передвижения. На поясе висел страховочный трос, а в глубоком кармане на бедре лежал стержневой громоотвод. Чуть ниже площадки находились небольшие салазки на изолированных роликах, на которых инженеры перемещались между опорами.
«Сейчас умственные способности не имеют значения, — понял Артемис. — Здесь главное — равновесие».
Он застонал. Чувство равновесия не относилось к числу его сильных сторон.
Глубоко вздохнув, Артемис присел и достал из кармана громоотвод. Мгновенно возникшая дуга соединила силовой кабель с концом стержня. Поток искр гудел и шипел, будто неоновая змея.
«Ты просто уравниваешь потенциалы, вот и все. Электричество не может причинить тебе вреда».
Скорее всего, это соответствовало истине, но Артемис почувствовал, как волосы на загривке встали дыбом. Обычное волнение или пара вольт каким-то образом нашла брешь в его костюме?
«Какая чушь. Малейшая дырочка — и ты почувствовал бы все вольты, а не пару».
Малейшая дырочка — и ты почувствовал бы все вольты, а не пару».
Артемис имел некое общее представление о том, как ходят по проводам: Национальная служба вещания сняла специальный репортаж о смельчаках-верхолазах, ежедневно рискующих жизнью, чтобы в Дублине всегда горел свет. Впрочем, они скорее не ходили, а ползали. Провода были натянуты исключительно туго. Специалисты по техническому обслуживанию пристегивались страховочными тросами, ложились на салазки и, вращая лебедку, добирались до нужного места.
Все просто. Теоретически. Для профессионала в безветренную погоду.
И отнюдь не легко для любителя, когда вокруг глубокая ночь, а в качестве ориентиров только звезды и далекий отблеск дублинских огней.
Артемис убрал громоотвод и осторожно пристегнул страховочный трос к одному из проводов.
Затаив дыхание, словно это имело значение, он коснулся салазок рукой в перчатке.
Пока жив. Хорошее начало.
Дюйм за дюймом перебирая неуклюжими из-за перчаток пальцами теплые металлические ячейки, юноша вытянулся на салазках, едва не уткнувшись лицом в лебедку с двумя рукоятками. Теперь предстоял весьма непростой маневр, и не будь отдельные жилы кабеля связаны между собой через равные промежутки, Артемису бы в жизни с места не сдвинуться. Он принялся вращать рукоятки и почти сразу же ощутил, как ужасно напряглись мышцы рук, перемещавшие всего-то собственный вес его тела.
«Спортзал. Дворецки, ты был прав. Буду поднимать гири, что угодно, только снимите меня с этих проводов с лемуром под мышкой».
Артемис медленно скользил вперед, чувствуя, как трутся катки о грубую поверхность проводов. От мерзкого скрипа у него заныли зубы, а по выгнутому дугой позвоночнику забегали мурашки. Ветер был слабый, но и он мог сковырнуть юношу с его заоблачного насеста, а земля казалась другой планетой. Далекой и совсем не дружелюбной.