Отмычка выполнила работу меньше чем за пять секунд и мягко завибрировала словно замурлыкала довольная собственной ловкостью кошка. Тяжелая створка бесшумно распахнулась от легчайшего прикосновения, и Элфи снова сделалась невидимой.
Она вошла в Ратдаун-парк, и тут ее захлестнула тревога, более сильная, чем за все предыдущие годы.
«Я снова стала новичком. Девчонкой, только что окончившей Академию, — догадалась эльфийка. — Неопытное тело берет верх над опытным мозгом».
Капитан Малой нахмурилась. Надо поскорее найти эту мартышку, а то так и в детство впасть недолго.
Младший из Артемисов отключил охранную сигнализацию сразу, как только вошел в офисное здание парка. Заблокировать все датчики директорской карточкой-ключом труда не составило. Немного раньше, во время устроенной специально для него экскурсии, он задал несколько сложных вопросов по поводу обоснованности теории эволюции. Директор, убежденный эволюционист, настолько углубился в объяснения, что не заметил, как Дворецки вытащил карточку у него из кармана Едва только карточка оказалась в руках телохранителя, он просто вставил ее в копирующее устройство, работающее на простых батарейках, и принялся насвистывать что-то из Моцарта, дабы заглушить жужжание прибора.
Через две минуты они располагали всей необходимой им информацией, карточка вернулась в карман директора, а Артемис вдруг решил, что теория эволюции не лишена здравого смысла.
«Хотя в ней больше дыр, чем в голландской дамбе, сложенной из швейцарского сыра» — сообщил он Дворецки по пути к воротам парка.
Телохранителя эта фраза обнадежила, ибо напоминала почти настоящую шутку.
Вечером младший Артемис спрятал миниатюрную видеокамеру в канал установленного в багажнике кондиционера.
«За нашими гостями стоит присмотреть». Особенно интересна была девушка. Захватывающе интересна, честно говоря. Действие транквилизатора скоро заканчивалось, и ему не терпелось взглянуть на ее реакцию. Она занимала его гораздо больше, нежели косматый юноша, хотя высокий лоб предполагал наличие ума и в чертах лица прослеживалось много общего с членами семьи Фаулов. Это лицо напоминало Артемису старую фотографию отца в юношеском возрасте, когда тот работал на археологических раскопках в Южной Америке. Может быть, этот пленник приходится ему дальним родственником и надеется заявить о своих наследственных правах, узнав, что отец пропал без вести. В этом тоже следовало разобраться.
Миниатюрная камера передавала сигнал на сотовый телефон, и десятилетний Артемис иногда поглядывал на экран, пока Дворецки вел его по Ратдаун-парку к лемуру.
— Мистер Фаул, сосредоточьтесь, — ворчал телохранитель. — Давайте совершать по одному злодеянию за раз.
Артемис оторвал взгляд от телефона.
— Злодеяния, Дворецки? Злодеяния? Честно говоря, я не считаю нас мультяшными злодеями. Я не умею гнусно смеяться, и черной повязки на глазу у меня нет.
— Пока нет. Но скоро появится, если вы не сосредоточитесь на предстоящей работе.
Они проходили под аквариумом Ратдаун-парка по плексигласовому туннелю, из которого ученые и редкие посетители могли наблюдать за животными, обитающими в резервуаре емкостью в миллион галлонов.
В резервуаре насколько это было возможно, воспроизводилась естественная среда обитания представителей водной фауны.
В различных отсеках поддерживалась необходимая температура, высаживалась необходимая растительность. Некоторые секции были заполнены морской водой, остальные — пресной, но во всех обитали только вымирающие или редкие виды.
Единственными источниками света в туннеле служили рассыпанные по потолку крошечные лампочки, имитирующие звезды, и биолюминесценция колючей акулы. Хищница следовала за Артемисом и Дворецки вдоль туннеля, пока не уткнулась носом в плексигласовую стенку.
Артемиса, впрочем, больше интересовал его сотовый телефон, нежели излучавшие жутковатый свет фотофоры акулы.
На экране происходили почти невероятные события. Артемис замер, чтобы полностью осознать увиденное.
Неизвестные гости особняка Фаулов выбрались из багажника «бентли» с помощью сообщника. Еще одного не-человека.
«Я попал в совершенно новый мир. Эти существа, вероятно, принесут гораздо больше прибыли, чем лемур. Не следует ли отказаться от текущего предприятия и сосредоточиться на не-людях?»
Артемис выставил громкость на максимум, но установленный на миниатюрной камере крошечный микрофон улавливал лишь обрывки разговора.
В основном говорили на каком-то незнакомом языке, но иногда гости переходили на английский, и мальчик не единожды уловил слово «лемур».
«Возможно, этот лемур стоит гораздо дороже, чем я полагал. Животное стало приманкой, которая привлекла этих существ».
Прошла минута, в течение которой на экране виднелось только маленькое, безобразное, похожее на гнома существо с непропорционально большой задницей, оседлавшее крышку багажника. Затем появилась девушка, чтобы сразу исчезнуть — на экране там, где она только что была, остались лишь знаменитые опоры Ратдаун-парка.
Артемис стиснул телефон в руке.
«Невидимость?! На создание отражающего поля или генерирование высокочастотных колебаний требуется невероятно много энергии».